Знакомства художников

С ним были горячи и дружны. Эти встречи не были часты; они не могли быть часты потому, что я бывал в Москве наездом из Киева 8. Мои посещения Василия Ивановича иногда бывали в обществе приятелей-художников. Больше всего я любил бывать у него один. К тому времени обе дочки его стали подрастать, кончили гимназию, у них были уже свои интересы, знакомства. На окнах появились какие-то занавесочки, стоял диван, кресла и еще какие-то несоответствующие новшества, и лишь в комнате самого Василия Ивановича оставался его старый друг -- красноярский сундук с этюдами, эскизами-"аквареллами", покрытый нарядным сибирским ковром, давно знакомым мне еще по дому Збука 9, где мы в старые годы отогревались у Василия Ивановича чаем, сидя за столом на этом сундуке. В Леонтьевском вечерами нередко беседа наша касалась великого Иванова. Кто и когда из русских художников, серьезно настроенный, любящий искусство, не останавливался на этой волнующей теме? Тогда еще не замолкли голоса Хомякова 10, Гоголя 11, тогда мы, художники, ставили превыше всего "Явление Христа народу", а не эскизы Иванова, сами по себе превосходные, но не вмещающие всего Иванова, Иванова в пору его величайшего творческого напряжения, в пору его ясновидения. Вот об этом-то сильном, творящем свое гениальное "Явление Христа народу" мы и говорили в те времена с Суриковым. Василий Иванович любил Иванова любовью полной, всевмещающей, любил как художник-мастер и как творец: так в те времена любили Иванова и Крамской и Репин. Любили и Поленов, и В. Васнецов, и кое-кто из нас, тогдашних молодых... Мне говорили, как Василий Иванович в последние годы жизни, когда знаменитая картина была уже в лучших условиях, стояла в помещении с верхним светом, приходил в Румянцевский музей 12 за час, за два до его закрытия и, одинокий, оставался перед картиной, стоял, садился, снова вставал, подходил к ней вплотную, впиваясь в нее, ерошил свои волосы и с великим волнением уходил домой, чтобы опять

«Первые две серии — там ничего, а вот дальше!» — пообещали создатели одного из самых ожидаемых проектов этого года. Сериал «Чистые» рекламировали как эротический блокбастер, которого еще не видела российская индустрия. Однако продюсеры явно больше предпочитают прелюдии, нежели активные действия: два первых эпизода долго запрягают, а быстро ли поедут остальные — пока не ясно. Петербург 1903 года — мир контрастов, полный припудренной несправедливости и лжи. В нем женщинам лучше быть глупышками, ничего не сведущими в серьезных делах. 13 скромных питерских дам, которых в разных местах города могут встретить мужчины, на самом деле куртизанки из дома Матушки (Виктория Исакова). У каждой своя выдуманная история, которой они очаровывают случайных мужчин, жадных до слабой и покорной плоти. Ад везде: между простыней, под крылом жестокой сутенерши и в мире патриархата. Риналь Мухаметов на кадре из сериала «Чистые»«Чистые» поражают визуальной составляющей: мрак и красные одеяния, явно вдохновленные «Рассказами служанки», передают безысходность положения женщин того времени. Впрочем, работа художников на конец второй серии — самая сильная составляющая проекта. В списке создателей — Федор Бондарчук и Жора Крыжовников, актерский состав пестрит фамилиями Исаковой, Даниила Воробьева, Марка Эйдельштейна и Никиты Кологривого. Может, первые две серии обманывают нас? Обещанный эротический блокбастер пока что не стремится соблазнить зрителя или разбудить внутренние пороки, но зато не стыдится издевательств. И вдруг заявленная сексуальность превращается в torture porn. За то отведенное нам для знакомства время создалось ощущение, что эротика в понимании авторов проекта — сексуальное насилие. Федор Бондарчук на кадре из сериала «Чистые»В центре сюжета женщины, чьи страдания, как моральные, так и физические, показаны крупным планом. Есть Ксения (Софья Синицына) — ей предстоит унаследовать за Матушкой бордель, даже если она сама того не желает. Стеша (Диана Милютина), играющая роль той самой глупышки, посещала медицинские курсы свободной слушательницей и единственная, кто представляет всю опасность положения куртизанок. Третья главная героиня — мечтательница Франя (Тереза Диуро),

В Москву он сделал им по рисунку... на двух персиках. Помню я Василия Ивановича и в другие минуты его жизни... Он вдруг весь как-то "съеживался", уходил в себя, задумывался и надолго исчезал. Это значит, он работал, рисовал. Писал в мастерской, делал эскизы дома. В период знакомства с нами он заканчивал "Степана Разина" и написал "Посещение царевной женского монастыря" и "Благовещение". Ему долго не давалось выражение глаз Степана. Он все искал какую-то "точку". Раз как-то в три часа утра он разбудил нас и шепотом в щель двери сказал: "Нашел я точку-то!" И потребовал, чтобы утром же мы пришли смотреть глаза Степана. Для "Благовещения" Сурикову позировал Н. С. Ченцов. Василий Иванович писал его руки. Суриков так трактовал "Благовещение": "В протянутых руках Гавриила должна быть земная страсть, хотя он и архангел. Не надо забывать, что мужем Марии был старец, а у нее все же родился сын". С Василием Ивановичем я и сестра посещали все вернисажи выставок -- и "Русских художников"22, и "Передвижников", и "Бубнового валета". Я очень любила Коровина, Нестерова, Кустодиева. Суриков одобрял мой вкус. Из скульпторов в то время Суриков восторгался Роденом и Трубецким. Много раз мы были с Василием Ивановичем в Третьяковской галерее. Он всегда подолгу останавливался перед картиной В. Васнецова "После побоища Игоря Святославича с половцами". С восхищением вглядывался в молодого убитого воина и говорил: "Здорово, черт возьми!.. Будто жизнь только что покинула его, а смерть еще не сковала... И эти цветы рядом... Хорошо!" Меня тянул к себе "Иван Грозный" Репина. Но Василий Иванович говорил: "Крови уж больно много... Не выдержал, должно быть, тот безумец, кто разрезал эту картину. Протестовал по-своему, может быть..."23 Суриков знакомил нас со многими художниками, но я не припомню, чтобы с кем-либо из них он был особенно дружен. Василий Иванович был хорошо знаком и всегда очень тепло отзывался об известном меценате С. И. Мамонтове. Он посетил

Этого, но сейчас прямо сейчас ей уже всё равно — застукает её муж на хую или не застукает.Она в ответ в каком-то полузабытьи начала громко орать. Мол, если муж узнает, что она ебётся с кучей мужиков разом, то она уйдёт от него к нам в эту чудесную мастерскую от мужа, если он будет против... Мальчики, тогда вы сможете меня группой, именно групповой трахать каждый день пока я не рожу. Я так хочу до родов оставаться здесь, где меня могут трахать один за другим разные художники. Но вот эти последние фразы она говорила уже в присутствии двух новых художников, которые зашли в мастерскую.Оба они, поняв, о чём именно говорит Юлька, попытались пристроиться в уголочках. Но первым очнулся от столь странного знакомства именно я. Мне вдруг показалась прикольным повытаскивать из углов новый членов нашей оргии и подвести их поближе к говорливой Юльке.Я вдруг совершенно внезапно для самого себя выдал перл: «парни у нас тут такая традиция — пока я вас не представлю нашей замужней беременной бляди — Юльке, то предыдущий мужик в неё не имеет право спустить». А обращаясь уже к Юльке: «вот Юлька — новые твои ёбари — которые сперва изобразят тебя в своих картинах, а потом уже как ПРИЗ про-трахают во все пихательные твои отверстия. Вот — это Виталик — он хороший и художник, и секс-террорист и Александр — он тоже и художник, и большой любитель замужних шлюх.»При этом стал в засос целовать Юльку — вот так у нас знакомятся с нашими натурщицами и тут же для засоса в губы подтолкнул Александра. Только-только Александр перенял инициативу с вакуумными поцелуями — как предыдущий художник стал в Юлькину киску спускать с откровенно громкими воплями.Юлька же наотрез отказывалась прекращать поцелуй, с Александром. И активно прижимая тело парня к себе, буквально силой втягивая его в свой секс. И как только уже Виталька присосался к губам Юльки, то и Юльку разразил очередной бурный оргазм. И тут же ебущий её первый художник вновь залепетал: «Да-да-а-а!!! Сучка мне своими мышцами в пизде мой член отсасывает.»Ва-у как интересно! Ты Юлька своей пиздой ебёшь! Молодец сучка-замужняя! Как только первый художник вынул свой член из Юльки, то тут же проверять, как мышцами ебёт Юлька бросился, и Руслан.Он тут же с 2-ух секундной задержкой после вытаскивания члена, вставил свою кувалду. И тут же констатировал: «Да! Да уж, точно парни... Вам повезло, как только закончите свои картины — то Юлька из вас все соки, как в мясорубке, повыжима-а-а-е-ет.»Оба парня опешили от такого