Знакомства город гусев

Добрый день!Хоть я и предпочитаю книги в жанре триллер и детектив, но все-таки остаюсь девушкой и иногда сердце просит романтики.Есть несколько книг, которые я перечитываю каждый год. Это «Гордость и предубеждение», серия «Меч Истины» и прекрасная «Аэлита».Моя классная руководительница организовала мини-библиотеку в нашем классе, а я была библиотекарем. Заглушая свою совесть, я говорю себе, что эта книжка – оплата за мои услуги, так как украла ее. Нагло забрала и не вернула. Я не смогла расстаться с ней, а взамен оставила другую книжку. Книга была дописана Алексеем Толстым в 1922 году и в ней сильно чувствуется политический дух того времени. Конечно, Алексея Николаевича многие знают по детским произведениям — «Золотому ключику» и «Ивану Царевичу и Серому волку», но и в стиле фантастических романов он отличился.Инженер Лось заканчивает постройку космического корабля и даёт объявление, приглашая желающих сопровождать его в экспедиции на Марс. В последний момент спутник находится — это красноармеец Алексей Гусев. Герои благополучно приземляются на далёкую планету, и каждый из них выбирает свой путь к счастью.Инженер Лось – мужчина с крепко сложенным телом, белоснежными волосами и молодым лицом построил космическое яйцо и хочет улететь на Марс. В последнее время участились сигналы с красной планеты и он считает, что на там есть жизнь.Только это не главная цель инженера Мстислава. Несколько лет назад он потерял любимую жену, устал по постоянной тоске по любви и хочет убежать от одиночества куда подальше, может на далекой планете ему станет хотя бы немного легче. Но к щемящей тоске в сердце присоединяется еще и страх одиночества. Одиночества не на Земле, где вокруг столько людей, а одиночества в космосе, вдруг он не сможет приземлиться на Марсе и будет до смерти от голода и нехватки воздуха медленно умирать. Поэтому он объявил, что набирает себе помощника. На объявление наталкиваются американский корреспондент и бывший солдат Алексей Гусев.И если американец Скайльс недостаточно храбр, чтобы присоединиться к путешествию, или наоборот, очень умен и просто предлагает за деньги в будущем получить путевые заметки Лося, товарищ Гусев стремится к новшеству. Дорога, бои, хоть какое-то активное действие манят его, несмотря что дома у него любящая и верная жена. Мне было очень жалко Машу, горячо любить мужа и понимать, что он может умереть, никогда не вернуться. Наверное, в ее голове не было и мысли, что ей могут найти на далекой планете замену. В ее случае идеально подошла поговорка «если любит – отпустит». Двое малознакомых мужчин вместе летят в неизвестное будущее, у каждого свои страхи и свои ожидания. Как и ожидал Лось, на Марсе есть своя цивилизация.Красная-апельсиновая земля, сухой необычный, но при этом пригодный для дыхания воздух, поля кактусов, пустые водохранилища… Но их приводят в равнину Азора, где находится главный город – Соацера, место вроде столицы страны марсиан. Богатство запасов, каналы, полные воды, зелень. Яркий в прямом и переносном

Ложь глубоко поразила Гусева. А чей же портрет был на всю обложку журнала! Все видели, как Сыроежкин на этой обложке вылезал из бассейна и скалил зубы фотографу.– Посмотрите на этого маменькиного сыночка! – заорал Макар. – Он боится промочить ножки! Он никогда не купается… Ну и заливает!…Макар и не подозревал, как он близок к истине. Купание для Электроника было равносильно самоубийству: вода, попав внутрь, могла вывести из строя его тонкий механизм. Гусев кричал во всю глотку, чтоб привлечь внимание ребят и посрамить недавнего чемпиона. Но его сбил вопрос Сыроежкина:– Что значит заливает? Я тебя ничем не обливал.– Ты, Сыроежкин, совсем рехнулся, – махнул рукой Гусев. – Простую речь не понимаешь… Или ты притворяешься?– Ничего он не притворяется, – вмешался Профессор. – Я, когда думаю о чем-то, всегда пишу «карова» и вообще забываю самые обычные слова. Ты, Макар, не придирайся. Видишь, человек охрип. А ты – купаться.– Подумаешь! Я утром уже два раза купнулся. И в полной форме! – Гусев схватил булыжник, швырнул его с обрыва. – Пощупай мышцы, Вовка! – попросил он Профессора. – Железо!… Эй, чемпион, давай наперегонки до школы!Сыроежкин даже не оглянулся.– Не люблю, – сказал Макар, – когда делают все напоказ. Один раз можно и чемпиона мира обогнать. А ты попробуй каждый день…И Гусев помчался к школе.«Стул невесты»Фамилия математика была Таратар. Его любили. Таратар Таратарыч – так ребята прозвали своего учителя – никогда не спешил ставить двойку. Когда ученик мямлил и путался у доски, Таратар смотрел на него чуть насмешливо, поблескивая выпуклыми стеклами очков и шевеля густыми, как щетка, усами. Потом он вызывал желающих объяснить ошибку и говорил классу: «Если кто-то не знает данную тему, пусть поднимет руку и скажет, а не отнимает у всех времени. Мне совершенно безразлично, покупал этот ученик коньки, или был в гостях, или просто забыл выучить, – двойку я ему не поставлю. Но должок за ним останется, и я когда-нибудь напомню…» И Таратар не забывал спросить путаника второй раз.Пока Гусев рисовал на доске чертеж теоремы Пифагора, Таратар, чуть сгорбившись, заложив руки за спину, ходил вдоль рядов и заглядывал в тетради.– Ну-с, – сказал он Гусеву, – ты кончил?Макар кивнул.– Все бы так, как он, начертили? – спросил Таратар у класса.– Нет, – откликнулся Профессор.– Пожалуйста, Корольков, подскажи.– Надо еще провести диагональ в прямоугольнике.– Правильно. Теперь, Гусев, доказывай.Макар с грехом пополам, при поддержке Профессора, доказал теорему. Тяжело вздохнув, он сел на место. Профессор помог ему стряхнуть с куртки крошки мела.Учитель опять обратился к

Учитель, – что-то Сыроежкин никак не проявил себя, молчал весь урок. Ага, понятно! Ждет вопрос похитрее. Ну что ж, мы ему придумаем этот вопрос…»А в коридоре между тем шли горячие споры. Пожалуй, больше всех разглагольствовал Электроник: он так и сыпал цифрами, примерами, фактами…Если бы он только знал, какие сомнения терзали в этот момент его друга, одиноко торчавшего в парке, и как важно было для Сергея сидеть самому за партой и размышлять вместе со всеми…Поединок с «репетитором»«Репетитор» хоть и был похож на обыкновенную парту, загадочно поблескивал белой металлической поверхностью и матовыми экранами. Казалось, нажми на одну из кнопок, и он выкинет какой-нибудь неожиданный номер. В лучшем случае громовым голосом задаст неожиданный вопрос и, отсчитав время, влепит двойку. А то и рассердится, раскричится, позовет директора…– Виктор Смирнов, прошу сесть за пульт! – пригласил Таратар.Непривычная тишина воцарилась в классе. Скрипнула крышка парты. Смирнов медленно поднялся, подошел к таинственному столу, осторожно присел на краешек стула. Наверно, он чувствовал себя одиноким космонавтом, который сейчас нажмет кнопку и вылетит вместе со стулом из класса.– Включи «пуск»! – сказал учитель.Вот она, эта кнопка!Четыре красные буквы на маленькой дощечке: ПУСК. Ну, будь что будет!Он не взлетел и не был оглушен громовым голосом. Просто мягко засветился, заголубел экран, и через некоторое время на нем проступили буквы и цифры. Ребята задвигались: что будет дальше?– Смирнов получил задание, – разъяснил Таратар. – Это обычные уравнения первой степени с двумя неизвестными. Гусев, запиши их, пожалуйста, на доске.Макар Гусев с удовольствием подбежал к «Репетитору» и, поглядывая на экран, написал крупно мелом:2х – 7у = 26х – 11у = 26Учитель продолжал:– Смирнов, ты познакомился с условием?Смирнов кивнул.– Тогда нажми на левую кнопку. Сейчас автомат задаст тебе вопрос.Смирнов так поспешно стукнул по кнопке, словно всю жизнь ждал этого вопроса. Под условием зажглась новая строка: «Решать через Х и У?»– Давай через икс! – предложил Макар Гусев, чувствуя себя соучастником важного опыта.– Через икс, – неуверенно повторил испытуемый.– Хорошо, через икс, – согласился учитель. – Нажми кнопку под иксом. На экране появятся варианты первого действия. Ты должен все их продумать, найти самый верный и выразить свое мнение, нажав на стоящую рядом кнопку. После этого «Репетитор» даст тебе несколько вторых действий, и ты проделываешь ту же работу, пока не получишь ответ и оценку.– Ерунда! – прокомментировал Макар Гусев. – Давай нажимай, а я буду писать.Таратар, конечно, заметил одобрительные улыбки на лицах. Блеснули стекла очков, дрогнули, зашевелились усы.– Почему Гусев так сказал? – задал он свой любимый вопрос,

Казачеством, в полосе, где население целиком против казаков, против Деникина и за нас. Но моя борьба против плана казалась продолжением конфликта между Военным Советом и Восточным фронтом. Смилга и Гусев при содействии Сталина изображали дело так, будто я против плана, потому что вообще не доверяю новому главнокомандующему. У Ленина было, видимо, то же самое опасение. Но оно было ошибочно в корне. Я не переоценивал Вацетиса, дружески встретил Каменева и стремился всячески облегчить его работу.Вопрос был настолько важен, борьба вокруг плана и вопросов командования приняла столь острый характер, что 4 июля я прибег к крайнему средству: подал в отставку. Чтоб понять группировку в этот момент на верхах партии, нужно напомнить о конфликте между Восточным фронтом и главнокомандующим Вацетисом, косвенно - и со мной.На Востоке командовал бывший полковник Каменев, членами Революционного Военного Совета были Смилга и Лашевич. Дела на Востоке шли в этот период настолько хорошо, что я туда совсем перестал ездить и даже не знал Каменева в лицо. Окрыленные успехами, Смилга, Лашевич и Гусев носили своего командующего на руках, кажется, пили с ним брудершафт и писали о нем в Москву восторженные отзывы.Конфликт вокруг стратегии Восточного фронта был конфликтом между главнокомандующим Вацетисом и командующим Восточным фронтом Каменевым. Оба они были полковниками Генерального штаба старой царской армии. Между ними шло несомненное соревнование, в которое втянуты были и комиссары. Коммунисты ставки поддерживали Вацетиса, члены Реввоенсовета Восточного фронта - Смилга, Лашевич, Гусев были целиком на стороне Каменева. Трудно сказать, кто из двух полковников был даровитее. Оба обладали несомненными стратегическими качествами, оба имели опыт великой войны, оба отличались оптимистическим складом характера, без чего командовать невозможно. Вацетис был упрямее, своенравнее и поддавался несомненно влиянию враждебных революции элементов. Каменев был несравненно покладистее и легко поддавался влиянию работавших с ним коммунистов. Восточный фронт был, так сказать, первенцем Красной армии. Он был снабжен всем необходимым в том числе и коммунистами, больше чем какой-либо другой из фронтов. Адмирал Колчак считался в тот период, и вполне основательно, главным врагом. Он доходил до Казани, угрожал Нижнему Новгороду, откуда открывался прямой путь на Москву. Немудрено, если революционная страна собрала, так сказать, сливки в пользу Восточного фронта. Продвижение вперед против Колчака после двух периодов отступления

Танцы.Украшением концерта было то, что мы смотрели и слушали “в течение всего вечера … детектив в десяти частях о трудной работе наших чекистов” (с майором Прониным) в исполнении Гусева и Олейника. А наутро было еще открытие идола, которого Гусев ваял (вырубил топориком) накануне.Запись этой ночи сохранилась благодаря Валентину Зворскому, который все это писал на портативный «Репортер-2», потом мы переписали и смонтировали запись для обычного магнитофона, а в теперешнее время Вадик Наумов переписал в «цифру».Кроме детектива и лотереи там есть запись песни «Солдаты группы «Центр» в исполнении Гусева и Олейника. Песня «из спектакля Театра на Таганке», как они ее обычно объявляли.И сохранились также кем-то сделанные фотографии. На них, правда, не увидеть, как Олейник «…полз, и единственной его мыслью было: «Только бы доползти…» или «корчился» на земле (в белом! свитере), когда Гусев «стрелял в него».ГУСЕВ Ю.А.:Незабываемые студенческие годы. Походы, воскресные вылазки на Фигуровку.Новый 1969 год – с ночевкой за газопроводом на Фигуровке. Открытие памятника ИДОЛУ, изготовленному мною лично с помощью туристического топора. После ночного концерта, в котором Леша играл чекиста майора Пронина, за ним закрепилась кличка «Пронин».В 1970 году я уже была заместителем председателя профкома института по идеологической работе. Весной готовили юбилейный институтский концерт. Для выступления команды КВН нужны были детские горшки. Я должна была их разыскать. Задача тяжелая, поскольку в аптеках в то время их свободно не продавали. У одного из комсомольских активистов – Вити Илюшки (ныне – д.т.н., профессор, заведующий кафедры производства радиоэлектронных систем летательных аппаратов НКАУ «ХАИ») сестра работала в аптеке. Еду на край Харькова, на Основу, везу горшки. На первой же репетиции выясняется, что у Олейника 60-й размер головы, и надеть горшок он не может. Выступление под срывом – я виновата. Эмоции только отрицательные – больше всех возмущался Олейник.В октябре 1970 года меня вызвал секретарь парткома Мелекесцев А.И. и по просьбе Гецовича Жени и Иосилевича Миши поручил быть помощником режиссера команды КВН ХАИ, которая в апреле замечательно выступила в Московском телевизионном театре на встрече с Белорусским политехническим институтом и готовилась к следующему выступлению на центральном телевидении: КВН в гостях у «Алло, мы ищем таланты!».Как оказалось, в мои необъятные обязанности входили все вопросы, которые некому было решать: поселение в