Гай ру знакомства девушки

Автор: � | 2025-04-17

J Гай Ру Объявления Знакомства ДЛЯ ПЕРЕХОДА НАЖМИТЕ ЗДЕСЬ Гай Ру Объявления Знакомства

Гай ру знакомства девушки: Где найти свою идеальную

Рассказ I Гай и Диана               

Летнее утро в лесу озарилось первыми солнечными лучами. В зеленых ветвях  дуба запел свою песню соловей. Цикады в траве заиграли свои трели. На поляну вышла пугливая лань. Она огляделась, и стала щипать зеленую сочную траву. Вода в лесном озере приятно охлаждала обнаженное  тело.   Вечно юная богиня Диана, покровительница лесов и животных,   плескалась в воде озера, и  радовалась утренним лучам солнца. Вдруг, она заметила, как шевельнулись прибрежные кусты. Богиня внимательно посмотрела «иным» взглядом. Она увидела молодого, красивого римлянина, который спрятался за кустом, и  наблюдает за ней. «Ну что же, юноша - ты поплатишься за свое любопытство» - улыбнулась, «про себя», богиня. Она вышла из воды, и подозвала юношу:

- Эй, ну что ты прячешься? Выходи сюда.

Юноша вышел и приблизился к Диане. Она стояла перед ним - полностью обнаженная. Он, еще никогда, не видел такой красивой девушки. Но, когда, глянул в ее глаза - страх обуял его голову. Он понял - перед ним стоит бессмертная богиня. Юноша упал на колени

- Прости Великая. Виноват - но мне есть оправдание – я, еще, ни разу,   не видел такой красоты.

Диана улыбнулась – ведь  богиня – тоже  женщина. Она внимательно посмотрела на парня

- Ты римлянин,   по имени Гай Глициний. Говорят, что ты влюбчив, и тебя, тоже, любят женщины? Перед тобой стоит красивая женщина – так будь мужчиной. Поухаживай за мной.

С этими словами, Диана повернулась к нему боком, затем спиной. Гай смотрел  на нее, и  не мог оторвать взгляд. Перед  ним стояла, удивительно красивая,   молодая женщина. Как будто, искусный скульптор вытесал из благородного камня  женскую фигуру, удивительно, прекрасные груди, его глаза созерцали женскую спину и  попу. Внутри него нарастало  огромное желание - иметь эту женщину. Но, это ведь, не совсем женщина – это бессмертная, и одна из самых могучих богов. Страх сковывал тело Гая, и пересиливал желание.

- Ну же, Гай, смелее. Если, я уйду от тебя довольная, то подарю тебе любовь – любой римской девушки, которая тебе понравится.

Она подошла вплотную, и обняла его за шею. Губы Дианы впились в губы Гая. Одежда исчезла  с его тела. Рука богини обхватила его член и сжала. Гай, больше не в силах, был сопротивляться. Его член встал, и воткнулся ей в живот. Диана опустилась на колени, оттянула шкурку, и провела языком по головке. Остатки сомнений, моментально вылетели из головы Гая - его член уже полностью встал в ее руке. Диана закрыла глаза, и с нежным урчанием, провела кончиком языка по всему стволу. Гай застонал, от наслаждения. Она  коснулась уздечки, провела языком по кольцу, и Гай взвыл. Диана обхватила головку губами, и начала всасывать, понемногу, член. Гай, уже забыл, кто перед ним – он обхватил голову богини, и прижал ее к себе. Член полностью вошел ей в рот. Диана застонала и кончила. Она вынула член, и опустилась спиной на зеленый ковер травы. Гай стал на колени между ее ног. Его губы опустились ей на лобок. Диана вся выгнулась ему навстречу. Его губы скользили по лобку - вниз. Гай провел кончиком языка - по ее, нежным, губкам. Диана слегка застонала. Тогда, он,   слегка, прикусил зубами каждую губку. Пальцами он раздвинул губки, и провел языком. Возбуждение Дианы нарастало, с каждым его прикосновением. Клитор уже напрягся, и  Гай обхватил его своими губами. Он слегка сжал его и потрогал языком. Тело Дианы выгнулось, и она  застонала. Гай вставил два пальца ей в пещерку, и зашевелил ими. Диана вскрикнула. Она взмолилась - « Гай войди в меня». Как только, член полностью проник  в нее - женщину накрыл сильный оргазм.   Он входил в нее, а она продолжала извиваться и стонать. Теперь, оргазм  не отпускал ее - он нарастал в ней, потом - отпускал, и следующая волна наслаждения вытягивала с нее все жилочки. Утренний лес оглашался громким криком богини. Животные в страхе забились в норы. Ветви деревьев склонились к земле.

Диана открыла глаза. Она, с восторгом, смотрела на юношу. Он лежал на спине с закрытыми глазами. Диана провела над ним рукой. Он открыл глаза, и почувствовал, как сила вновь наполняет все его тело.

- Спасибо, Гай, за твою нежность. Я отплачу тебе сполна. Теперь, любая женщина, которая тебе понравится – тебя полюбит и, с радостью тебе отдастся. Иди же, и забудь - что было на берегу лесного озера.

И она исчезла. Гай одетый, лежал в траве, и наблюдал за кузнечиком, который прыгал с травинки на травинку.

Диана, веселая и довольная, вошла в чертоги богов. Она встретила богиню Венеру, и попросила ее выполнить ее обещание. Та засмеялась, и пообещала. Потом она спросила:

- Тебе не жаль девушку? Ведь, она умрет страшной смертью?

- Она смертная - какое мне дело до нее? Они - все, живут для нашего удовольствия, и пока мы им разрешаем жить.  

Гай Глициний поднялся , негромко присвистнул – из кустов выбежал его белоснежный конь. Гай вскочил в седло, и умчался. Он не помнил, что с ним происходило, но настроение было превосходное. По дороге в свое имение, он улыбался чему – то, и напевал веселую песенку.

Его встретил управляющий, и помог сойти с коня

- Господин, привезли новых рабов. Не угодно ли Вам на них глянуть?

На заднем дворе, под навесом, сидели люди – четыре молодых мужчин и женщина. На них, из одежды – были, только набедренные повязки. Женщина,   видимо,   была захвачена в жарких странах – ее кожа отливала темным, бронзовым цветом. Волосы были завязаны на затылке, и перехвачены обручем. У нее были огромные глаза, прямой, чуть вздернутый, носик, и полные, яркие губы . Ее большие груди - были упругими. Было видно, что она еще ни разу с них не кормила. Плоский живот и широкие бедра – дополняли ее портрет. Мужчины все были молодые, мускулистые - видимо их захватили из их деревень.

Когда, слуги заметили приближение хозяина  – они  подали знак рабам, и те  опустились на колени. Гай, по очереди, внимательно оглядел каждого:

«Цилис - обратился он к управляющему – мужчин отправь на работы,   на плантации олив. Женщину отведи в дом - пусть помогает по хозяйству. Всех накормить,   вымыть и дать одежду.

Гай, внимательно, посмотрел на молодую рабыню – она ему понравилась. Чуть в стороне, невидимо стояла богиня Венера. Она, сразу, подала знак сыну – незримая стрела Амура вонзилась в тело девушки. Та, глянула на Гая, и внутри нее проснулось чувство нежности к своему хозяину. Ей, вдруг, захотелось - говорить ему самые нежные слова,   выполнять его, самые необычные сексуальные фантазии, и доставлять ему удовольствие, какое он , только, пожелает. В ее глазах, в этот миг можно было прочесть – насколько она его любит и хочет.

После обеда, и чисто вымытую, ее представили  домоправительнице.

- Теперь тебя зовут – Сектория. Будешь помогать по дому: менять постели, стирать, убираться в комнатах дома. Жить будешь в общей спальне. Будь вежливой с хозяином, иначе тебя отведут на конюшню, разденут, привяжут к столбу и выпорют плеткой. Все – иди работать.

- Скажи, а жена,   у нашего хозяина есть?

- Старуха улыбнулась-

- Понравился хозяин? Он нравится женщинам. Приди к нему вечером в спальню – стелить постель. Может, заметит, и оставит на ночь. Бедра у тебя – он, какие шикарные, да и сама красивая.

Вечером, она, с внутренней дрожью, вошла в спальню Гая. На Сектории была одета только белоснежная короткая  туника. Сильные, длинные ноги были полностью открыты.

Хозяин сидел у столика, и заполнял какие – то бумаги. Сектория жадным взглядом смотрела на Гая. Внутри ее головки рождались планы - один за другим. Она, страстно, хотела прикоснуться к нему, почувствовать, как он , стиснет ее в своих объятиях, почувствовать вкус его губ на своих губах. У нее кружилась голова от того, что она его видит. Гай писал, и не обращал на нее никакого внимания. Тогда, Сектория подошла к его постели, и сбросила тунику. Гаю открылось прекрасное женское тело. К тому же,   Сектория опустилась на колени, и смотрела умоляюще на хозяина.

- Прости меня, Гай Глициний, но я влюбилась в тебя. Делай со мной,   что хочешь - я полностью в твоей власти.

Он подошел к девушке,   взял ее за подбородок, и, внимательно, посмотрел ей в глаза

- Объясни – когда ты успела в меня влюбиться?

- Так, видно, угодно богам – я готова на все, только возьми меня сейчас. Возьми сильно, без промедления, иначе я сгорю от чувств, нахлынувших на меня.

Гай, молча, ее поднял, и положил грудью на кровать. Ее ноги остались стоять на полу. Он  сбросил с себя халат, и взял рукой член. Он водил головкой по ее ягодицам, пока член не стал большим и твердым. Сектория раздвинула широко ноги, и стонала – с ее дырочки сочился сок. Гай направил головку члена в ее дырочку и воткнул. Она застонала сильней, и подалась навстречу. Член полностью вошел в Секторию. Гай, рукой достал ее грудь, и пальцем, помял сосок. Он вводил в нее член, а Сектория, уже, кричала от наслаждения.

Раз за разом - ее накрывало, и тогда она выгибала спину, почти теряя сознание. Гай вынул и приставил головку ко второй ее дырочке. Он осторожно ввел головку. Сектория, видимо, уже имела опыт - она руками раздвинула дырочку, и села попой на член. Несколько движений, и она выгнула спину и громко застонала. Возбужденный ее криками, и узость входа, довели Гая до  умопомрачения – он, с восторгом кончал в ее попу.

Гай повернул девушку к себе, и поцеловал в губы. Она, счастливая, выскочила из спальни, даже забыв постелить постель хозяина. За дверью, она, вдруг, превратилась в богиню Диану.   И, в хорошем настроении, со смехом,   исчезла. А в спальне для рабов - сладко спала Сектория. Диана навеяла ей сон:

- Ей снился - ее хозяин. Он моет ее тело в бане. Его руки касаются ее спины, ягодиц, ног. Он трогает губами ее соски, кусает их. Она держит в руках его член. Он - большой и толстый. Что бы взять его губами – она широко открывает рот. Член входит, скользит по ее языку - ей уже тяжело дышать, а член заходит в ее глотку. Рука Сектории ползет от груди, по животу - трогает лобок, входит между ног. Пальцы трогают клитор, ласкают его. Она всовывает два пальца в свою дырочку - ласкает себя. Напряжение возрастает в ее теле – сквозь сон, она чувствует, как ее накрывает сильный и яркий оргазм. Затем она затихает. Сон опускается на ее тело, расслабляет мышцы -  и она сладко спит.

продолжение будет опубликовано

Гай ру www.vgae.ruТемы

Римская империя была государством аристократии. Этот рассказ о патрицианском роде, возникшем одновременно с самими Римом и пережившем его на многие века.

Рим, август 409 г. н. э.

Гай Лодий Саан был сенатором. Долгие годы представители его семьи участвовали в управлении Римом. Еще в период первых царей Лодии отличились как выдающиеся политики и военачальники, известные не только в Лации, но и по всей Италии. Пару раз предки Гая даже были временными правителями Рима, когда сенат избирал очередного царя. Они никогда не узурпировали власть и верно служили своему отечеству. Видя, как оно страдает под гнетом самодурской тирании царей, они всё больше склонялись к идее республики. А потому, когда в 510 г. до н. э. сенаторы решили свергнуть жестокого и деспотичного Луция Тарквиния Гордого, род Лодиев принял в этом самое активное и непосредственное участие. С тех пор даже в самые тяжелые времена они самоотверженно поддерживали республику. С приходом к власти в Риме Октавиана Августа и утверждением империи, политическое влияние республиканцев-Лодиев вскоре сошло на нет. Оставаясь сенаторами и довольно богатыми людьми, они более не принимали активного участия в римской политике, сосредоточившись на искусстве, философии и домашнем хозяйстве.

Сейчас же Рим был в упадке. От былой мощи империи осталась только слава. Варвара терзали её извне, мятежные генералы и самозванцы — изнутри. Это было смутное, жестокое и опасное время. Только что завершилась вторая осада имперской столицы: племена вестготов во главе с Аларихом окружили Рим, захватили всё римское зерно и добились установления власти очередного императора-марионетки Приска Аттала, от которого надеялись получить множество даров и уступок. Конец империи был близок, и Гай это прекрасно понимал. Именно поэтому он отправился на встречу со своим двоюродным братом Денисием, завершавшим службу в качестве командира городской когорты.

— Привет! Какие новости, брат? Что-то ты сегодня необычайно тих и спокоен. Что случилось? Селина наконец-то дала тебе выспаться?

— Сумасшедшая стерва... не дождусь, пока отправлю её из города! У меня больше нет сил, Гай. Своими срывами среди ночи она сводит меня с ума.

— Но не сегодня?

— Не сегодня! Потому что сегодня я ночевал здесь.

— Ах, Денисий, бедный мой Денисий. А ведь я говорил, что твоя дочь тебя доконает. А ты не слушал меня. Впрочем, как всегда.

— Не начинай. Её мать всегда была спокойной и послушной...

— Она была рабыней! Какой ей было еще быть? Ладно. Ты так и не сказал, что слышно?

— Нового ничего. Аларих пропускает людей и караваны из города и в город. Во всяком случае пока. Аттал же пытается выжать все, что может, из казны, чтоб наскрести на дань. Сколько всё это еще продлится, я не знаю.

— В том-то и дело, дорогой брат. Поэтому я и пришёл. Мне кажется, что близится время, когда в Риме будет очень-очень опасно находиться. Я беспокоюсь о жене и детях. О тебе и о твоей семье. В сенате никто ничего не знает. Власти нет. Ночью город не патрулируют — рабы сбегают и шатаются по улицам, как ни в чём не бывало. Того и смотри: они сговорятся с вестготами и впустят их внутрь.

— Перестань. У нас достаточно сил, чтобы навести порядок.

— Но недостаточно воли, брат. Да и кто будет «наводить порядок»? Ты сегодня служишь последний день, другие центурионы либо сбежали, либо идиоты. Легат вечно пьян. Мы должны действовать, иначе лишимся всего.

— Ну, хорошо. «Действовать»? Что ты конкретно хочешь от меня? Захватить власть в Риме и провозгласить себя еще одним императором? Мало нам двух?!

— Ну-ну, полноте. Никто не просит тебя ни о чем таком. Я предлагаю сделать всего две вещи: во-первых, тайно вывезти из города и спрятать всё самое ценное, что есть у нашего рода, а во-вторых, забрать отсюда наших жен, детей и... всех, кто нам дорог, скажем так.

Гай внимательно посмотрел брату в глаза, пытаясь дать понять, что настроен предельно серьезно и решительно. Чтоб у того не осталось сомнений, он вплотную подошёл к нему и как когда-то в детстве положил правую руку на шею:

— Послушай, Денисий. Время пришло. Если мы не спасем наших родных и наше имущество сейчас, то всё богатство и слава нашей семьи, наша история и достояние превратятся в пыль. Я чувствую, мы стоим на пороге великой опасности. Но даже если я ошибаюсь, лучше перестраховаться, чем рискнуть. Подумай, брат, — не отрывая взгляда от глаз Денисия, Гай нежно коснулся его щеки тыльной стороной своей ладони и еще раз настойчиво повторил — мы должны действовать. И как можно скорее.

Несмотря на красоту, физическую силу и храбрость, в душе Денисий был нерешителен и мягок. Черноволосый великан с бронзовой кожей и стальными мускулами, он мог одним ударом убить любого, кто встанет у него на пути, но он всегда избегал конфликтов, а если это не выходило, то предпочитал уступать. Лишь в бою и сексе ему не было равных: терпеливый, выносливый, долгий на подъём, разъярившись, он уничтожал всё и всех, изматывал врага или возлюбленную и наконец — сокрушал.

С братом их связывало не только родство, но и близкая дружба. Гай с малых лет всегда поддерживал Денисия, вдохновлял его, иногда руководил им. Ум и сила — они были единым целым. Вместе преодолевали трудности. Как-то раз Гай спас Денисия, когда, играя на загородной вилле, они раздразнили детей местных вестготских крестьян. Тогда, спасаясь от преследователей, Гай предложил заманить их в лес, который те знали очень плохо. Неудивительно, что варвары вскоре заблудились, а знавшие в лесу каждую травинку, Денисий и Гай нашли их и побили. Тогда была их первая победа. И первая ночь. С тех пор физически близки они были лишь время от времени, но дружба их была постоянной.

— Хорошо, я послушаю тебя, Гай. Но мне сложно представить, как мы всё организуем. Нужно будет много рабов и повозок. Загрузить, отвезти, разгрузить. Конечно, и у тебя, и у меня хватит людей, но ведь тогда ни что не останется в тайне.

— Я уже всё обдумал. Сегодня за ужином я объявлю, что собираюсь на осень переехать на нашу виллу в горах. Это ни у кого не вызовет подозрений. Лодия как всегда возьмёт много вещей, возможно, что две или три повозки. Не считая мебель. Но вместе с обычными вещами мы вывезем и золото, и драгоценности, и библиотеку...

— Куда? На виллу? Вестготы разграбят её раньше, чем подойдут к Риму!

— На виллу уйдет хлам Лодии. А повозки с наследием нашей семьи поедут в убежище, — Гай сделал паузу и окинул взглядом комнату. Боясь быть услышанным кем-то ещё, он поднёс свои губы к самому уху Денисия и сказал — ты помнишь ту пещеру, где мы впервые были вместе, брат? Ту, высоко в горах, часах в пяти ходьбы от виллы? Сухую, с чистыми и гладкими каменными стенами? Конечно, помнишь. И даже лучше меня.

— Ты хочешь спрятать всё там? Ты умен, Гай. Это место никто не знает, кроме нас двоих. Да и нам найти его будет непросто.

— В этом ты прав. Последний раз я был там лет пять назад. Нашёл с огромным трудом. Днями ходил по лесу и горам, пока не вышел на ту тропу, что ведет к главному входу. Нам нужно будет съездить и посмотреть, что там сейчас.

— Договорились. Сегодня же тоже скажу, что собираюсь на виллу — не жить же мне в Риме после отставки?! Еще подумают, что я поддерживаю этого самозванца Аттала! Когда поедем?

— Послезавтра на рассвете. Встретимся на площади перед моим домом.

Поговорив с Денисием, Гай поспешил домой. Хотя Лодия в общих чертах знала о его намерениях, детальный план ей был неизвестен, а потому он хотел ей всё сообщить и подготовить. Жена Гая была на два года младше его, как и он, она была среднего роста, худой, с красивыми карими глазами. Несмотря на возраст — ей было уже 36 лет — она сохраняла восхитительную красоту. Была умной, выдержанной и утонченной. Будучи очень похожа на мужа и внешностью, и духом, она поистине была его второй половиной, как он — был её. Кто-то сказал бы, что они близнецы, но нет — она была его троюродной

сестрой и изначально предназначалась в жёны его отцу. Но тот отправился в поход в Иберию, из которого больше не вернулся. И Лодия досталась Гаю.

— Хозяйка — дома? — спросил Гай у Баса — старого раба, главного по его городскому дому.

— Нет, господин. Госпожа Лодия в гостях у госпожи Секстии, но сказала, что обязательно будет к ужину.

«Ох, уж эти походы Лодии в гости», — думал Гай — «Если она в гостях, особенно у Секстии Таллилы, значит, та опять купила себе нового симпатичного раба или рабыню, и они вместе предаются похоти у неё дома. А Секст? Глупый, старый Секст! Бедняга настолько туп, что верит, будто рабы делают им массаж. Он или идиот, или настолько любит жену, что готов ей всё прощать. Не удивлюсь, если наедине она принуждает его к соитию с рабами. Ничтожество. Ну, да ладно, это не моё дело, а Лодия пусть развлекается, как хочет».

На этом среди прочего был основан их союз: полное взаимопонимание, полная свобода и полное доверие друг другу. Так они счастливо прожили 20 лет и надеялись прожить еще дольше.

— Где дети, Бас?

— Молодой господин Марк спит, а Гней и Лодия-младшая играют с Примой у фонтана.

Прима. Очаровательная юная Прима. Ей только-только исполнилось 18. Она родилась в этом доме, всегда была и до сих пор является его частичкой. Вещью. Вандальской рабыней, чью мать ему когда-то подарил Денисий. Уже тогда он любил с ними забавляться. И делать детей. Прима была одной из них, но её отец этого не знал. Маста — её мать — всё рассказала Гаю, когда девочке исполнился год. В ту ночь он как всегда зашёл к ней, чтоб разогреться перед близостью с Лодией. Их совокупление было стремительным, но ярким. Войдя в комнату, Гай жестом повелел рабыне лечь на тахте на спину и открыть для него свои губы. Проведя возбужденным членом по её милому забавно вздёрнутому носику и длинным красивым ресницам, он в одно мгновение вогнал его в глотку рабыни. Ей было отвратительно. Плохо. Больно. За год жизни в этом доме она так и не привыкла к желаниям своего хозяина. Смирилась, но не привыкла. Тем временем член Гая проникал внутрь неё — ей казалось он далеко в пищеводе.

Она задыхалась, реки слёз текли из её глаз, она не видело ничего. И тут внезапно — воздух. Гай вынул член. Пара глубоких вдохов — откашляться нет ни времени, ни сил — он снова в ней. Так продолжалось еще несколько раз. Закончив, Гай встал на колени перед её головой и нежно поцеловал в щёчку, на которой были следы его спермы, смешанной со слезами рабыни. «Ты была как всегда хороша. Спасибо, Маста, » — сказал он и встал, собираясь уйти. Но она остановила его. «Господин, простите меня, но я не могу — вы мучаете меня каждую ночь. Прошу вас, умоляю, верните BestWeapon. ru меня господину Денисию и я никогда не забуду вашу доброту, » — Гая это заинтересовало — «Зачем тебе к нему, Маста? Почему именно к нему? Почему ты не просишь меня отпустить тебя на свободу, как это делают все рабыни? ». Она поведала ему, что Денисий — её первый мужчина, что он нежно любил её, что он — отец её дочери и что она мечтает быть только рядом с ним.

Гай оказался в сложной ситуации: Денисий давно женился, а его жена была помешана на верности. И хотя в Риме разводы редко случались из-за неверности мужей, в этом случае вероятность такого исхода была, поскольку жена Денисия Сабина была из исключительно влиятельного и богатого рода, который всегда бы её поддержал. Внезапно Гаю в голову пришла идея — он решил попробовать что-то новое: «Что ж, Маста. Я освобожу тебя, но сначала мы сделаем кое-что особенное. Пойдем со мной». С этими словами он нежно взял рабыню за руку и повел её в спальню для гостей. А маленькая Прима лежала в своей кроватке и плакала...

— Прима! Что ты здесь делаешь?! — Гай нарочито изобразил гнев, даже ярость. Он хотел испугать Приму, а заодно показать сыну и дочери, как надо обращаться с рабами.

— Простите меня, господин, простите — Прима рухнула на пол перед Гаем и замерла в ожидании то ли наказания, то ласки.— Ну-ну, Прима. Не стоит так на меня реагировать. Я просто удивился, почему ты не в комнатах наверху, где ты обычно убираешь, а здесь — нянчишь моих детей. Что случилось?

— Хозяин — Прима боялась сказать лишнее. Она знала, что любая неаккуратная оговорка, любое слово может закончиться в лучшем случае поркой, а в худшем — неделей без еды и сна. Так Гай поступал с провинившимися перед ним или его женой рабами и рабынями. — Хозяин, Тума заболела, и Бас приказал мне заняться детьми, чтобы она их не заразила.

— Что ж, хорошо. Не переживай. Гней, Лодия-младшая, ступайте в свои комнаты и дожидайтесь, когда вас позовут на ужин.

Дети синхронно кивнули, улыбнулись и наперегонки побежали к себе.

— Пойдем, Прима. Мне нужно будет, чтобы ты кое-что сделала для меня и... для себя.

Гай давно хотел поиграть со своей молодой рабыней, но его всё время что-то отвлекало. Да и она была тогда слишком юна. Даже сейчас никто бы не дал ей 18 лет. Она была прекрасна: молочно-белая кожа, платиновые волосы, стройное тело, очень нежные и тонкие пальцы (он специально не позволял ей делать тяжелую работу по дому, ограничивая только уборкой постелей и сопровождением детей). Прима была очень похожа на свою мать, но была намного красивее и утончённее её. Гай воспитывал её вместе со старшим сыном-наследником Марком. Она умела читать, писать и считать, пела и сочиняла стихи — сторонний человек никогда бы не сказал, что перед ним рабыня, но молодая и красивая патрицианка. Гай растил её для сына. Именно с ней Марк должен был впервые познать женщину и именно с ней он должен был научиться быть хозяином-рабовладельцем. Пока же они росли вместе — почти как брат и сестра. К тому же, перед тем, как всё устроить с Марком, Гай должен был сам кое-чему научить Приму...

— Проходи — Гай указал рабыне на дверь в гостевую спальню, где они с Лодией часто уединялись с теми, кто посещал их дом, — супружеское ложе всегда должно было оставаться только для них двоих. — Послушай, Прима. Я хотел поговорить с тобой о Марке. Что ты думаешь о нём?

— Господин, я ничего не думаю. Я не могу думать. Не смею.

— Хватит. Я вижу, он тебе нравится. Я прав? Скажи мне только правду. Нельзя врать своему хозяину.

— Да, господин Гай.

— Что да?

— Он нравится мне, господин Гай. Марк мне нравится.

— Но ты же понимаешь, что это неправильно? Ты — рабыня. У тебя не должно быть чувств, тем более к своему хозяину.

— Да, господин Гай — Прима плакала. Обычно такие разговоры не заканчивались добром. Она понимала, что признавшись в своих чувствах к Марку, обрекла себя на страдания.

— Прима, Прима... ты меня очень огорчила. Скажи мне это другая рабыня, я бы приказал пороть её до полусмерти. Потом бы отдал Самсону, чтобы он истязал её, пока не потеряет сознание. Ну, а потом... потом привёл бы в чувства и своими руками задушил — кожа Примы покрылась холодным потом. Она больше не плакала — плакало всё её тело. Гай продолжил: Но это ты, Прима. И я тебя пощажу.

— Спасибо, господин! Простите меня, простите, пожалуйста...

— Тише-тише. Перестань. Я пощажу тебя, потому что я хочу, чтобы вы с Марком были вместе. Я вижу твои чувства к нему и его — к тебе. Да-да... я всё вижу. Но взамен ты ляжешь со мной, чтобы я научил тебя всему тому, чему ты в своё время должна будешь научить моего сына.

— Да, господин Гай — Потупив взгляд, Прима сделала шаг к красивому и огромному красному ложе в центре комнаты. Она знала, что этот момент когда-то настанет, и была готова к нему.

— Постой. До этого мы ещё дойдем — Гай остановил её, нежно взяв за руки — На колени.

Не говоря ни слова, юная вандалка опустилась перед своим господином и замерла в ожидании. Гай неспешно обошёл её. Он внимательно осмотрел её — его вещь. Он может приказать ей сделать всё, что угодно. И всё будет исполнено. Но он будет великодушен. Сегодня. Во всяком случае, сегодня.

— Закрой глаза, Прима.

Он подошёл к ней спереди и поднял подол своей туники. Массируя правой рукой свой уже налившийся член, он аккуратно и не торопясь поднёс его к носу девушки. Смазка сочилась из головки и испускала нежный пряный запах. Прима почувствовала его и вдохнула. Она знала, что перед её лицом что-то есть, она ждала, боялась и дрожала. Что-то влажное, упругое и тёплое коснулось её губ. Быстро и как бы случайно. «Поцелуй его, Прима, » — прозвучал голос хозяина. Она потянулась губами вперед и аккуратно дотронулась до члена. Осторожно, боясь сделать что-то не так, она поцеловала головку. «Еще и еще» — настойчиво произнес Гай. Прима принялась целовать член: головку, уздечку, основание, лобок. Она очень старалась. В какой-то момент Гаю одновременно стало от этого и очень приятно, и очень смешно: «Ну, хватит, Прима, хватит. Ты всё делаешь отлично. Теперь возьми его в рот и поласкай языком». Прима исполнила его волю, но делала всё очень неумело. Гаю, конечно, было приятно, но он был слишком нетерпелив. Да и вид молодой девушки, старательно сосущей его член лишь только добавлял возбуждения: «Открой глаза, Прима. Открой и смотри в мои». Она открыла — Гай ждал этого взгляда последние n лет. Она принадлежит ему. Не только как рабыня, но и как девушка. Девушка, которая принадлежит мужчине. Да, он приготовил для неё страшное будущее, мучительное и сложное. Но если она справится, то будет им вознаграждена. Гай взял её за голову и внезапно резко насадил на свой член. Его фрикции стали частыми и глубокими, член проникал в горло Примы — она начала давится и задыхаться. Слезы потекли из её глаз.

Гай вспомнил Масту. В ту ночь он привел её в эту спальню и, приковав цепями к ложу, отправился за Лодией. Вернувшись, они до утра использовали её для собственного удовлетворения: Лодия садилась ей на лицо, он входил в неё — в вагину, в рот, в анус. Они играли с ней: целовали, ласкали и истязали. Перед рассветом, когда Гай и Лодия очень устали, а Маста была попросту измождена, он склонился над её головой и прошептал в ухо: «Я не могу вернуть тебя Денисию. Он слишком слаб, и твоё возвращение закончится скандалом, который его погубит. Я не могу отпустить тебя — ты пойдешь к нему. Но я не могу и оставить тебя — я обещал тебя освободить, а я держу своё слово. Будь уверена, я позабочусь о Приме. С ней всё будет хорошо». С этими словами он закрыл лицо Масты подушкой.

Прима лежала на полу. Ей было очень плохо. Но она знала, что всё, что с ней произошло и произойдет в будущем, в конечном счете, пойдет ей на пользу. Она верила своему хозяину... даже больше, чем себе самой.

Гай Ру Объявления Знакомства - Telegraph

Не знаю... Я посещаю сайт Мосгей ру и ищу знакомства👌. J Гай Ру Объявления Знакомства ДЛЯ ПЕРЕХОДА НАЖМИТЕ ЗДЕСЬ Гай Ру Объявления Знакомства Привет! Я ищу своего идеального партнера на сайте гай ру знакомства девушки. Разыскиваешь приключения? Тогда загляни на мою страницу! Жду тебя на МОЕЙ СТРАНИЦЕ Гай ру знакомства девушки: Где найти свою идеальную

Гай Ру Объявления Знакомства – Telegraph

Предисловие к английским эротическим новеллам 5 Гл 1-2 Чернокнижник в монастыре

Алекс Новиков 2

От переводчика-компилятора

События, о которых я хочу рассказать, решившись на весьма вольный перевод эротических английских новелл, охватывают довольно большой период царствования двух английских королей Генриха VII, 1485 — 1509,   и Генриха VIII, 1509 — 1547. В те далекие времена, новеллы о которых собраны в этой книге, на территории доблестной старой Англии были в ходу множество языков и наречий.   Еще не было забыто обращение на «вы». Не случайно мною оставлены ссылки на французские, итальянские слова и латынь.   Читателя, не знакомого с бытом и нравами того времени могут шокировать жестокость, царившая в обществе, но тогда такое обращение было в порядке вещей!

«Возможно, холодный климат первоначально был толчком к развитию у англичан приверженности к порке». «Нигде в мире мы не находим такой глубокой привязанности к розгам» [B. J. Hurwood, The Golden Age of Erotica, Tandem, 1968, p. 105.]Что касается описаний будней монастыря, я позволю себе сослаться на Густава Шульца 1872 г

«Главным злом в монастырях, особенно женских английских, является наказание розгами или плетью провинившихся монахинь и послушниц по обнаженному телу; это, как заметили врачи, в сильной степени возбуждает половой аппетит, который, не находя удовлетворения нормальным способом, толкает в монастырях на онанизм или гомосексуальный порок молодых девушек, а частенько и монахинь-учительниц со своими воспитанницами. Это вовсе не клевета на монастыри. Многочисленные воспоминания, дневники, записки и словесные рассказы после выхода замуж целого ряда дам, получивших воспитание в различных монастырях, подтверждают все вышеизложенное».

** Глава 1. Роковая охота чернокнижника

Катрина, юная монашка, отправленная своим отцом в монастырь, занималась своим послущанием - цыплятами и перебирала четки.

Подобно удару волны к ней вернулись воспоминания о юности в отчем доме, о мечтах о замужестве, заливая ее невыразимым горем.

Правда, глубоко внутри ее души ворочался червячок беспокойства, навязчивый страх, что приведшие девушку в монастырь события  происходят только в ее воображении. Завтра утром она проснется снова в отчем доме!

Но тут в монастыре появился новый гость. Отец Гай.

– Кар-р! – ворон, живущей на чердаке страшной Девичьей башни, облетал монастырь в поисках добычи. – Кар-кар-р!

Он увидел нового мужчину, спешившегося с коня, но не испугался.

– Опять раскаркался, разбойник! – матушка Изольда, настоятельница монастыря, показала отцу Гаю на гадкую птицу. – Никто пристрелить его не может!

– Почему не может? – удивился гость. – Я не всю жизнь ношу монашеское одеяние. И плащ с крестом на спине заслужил по праву! Арбалет в руках держать умею. Ставлю бочку пива!

Участь разбойника, таскавшего цыплят из курятника и не раз предвещавшего монастырю и его обитательницам беду, была решена!

Короткая стрела, пушенная из страшного метательного инструмента, оборвала жизнь черного ворона на лету. На прощание он успел каркнуть в последний раз, предвещая несчастье своему убийце.

"Стрелок, черт бы тебя побрал, подумал Инкуб, враг роди человеческого, мою птичку убил! Отмщу!" - Инкуб пока не мог приблизиться к монастырю.

Пиво отец Гай распил вместе с монашками во время вечерней трапезы.

"Эх, монашек, ты сам погубил свою душу! - думал Инкуб, - А мне остается только довершить начатое тобою!! За своего любимого ворона я тебе отмщу!"

Как известно, Инкуб, враг рода человеческого слов на ветер не бросал.

– А это что за цветок? – спросил он матушку-настоятельницу, показав на Катрину, грустную молодую монашку.

– Это Катрина, – ответила та. – Второй год в монастыре живет. Насколько я понимаю, ее планы на будущее не включали монастырской жизни. К сожалению, она страдает черной меланхолией, и мне никак не удается ее вылечить!

– Ну, так и в этом я могу помочь! – отец Гай посмотрел на девушку. – Мой метод стар, прост и очень эффективен.

– А лекарства очень дорогие? – поинтересовалась матушка Изольда. – Наш монастырь не богат, хотя знавал и лучшие времена! Авраам, наш аптекарь, совсем совесть потерял, такие цены заламывает…

– Думаю, ваша обитель не разорится! Это старинное и очень дешевое средство было разработано язычниками в Египте за три тысячи лет до прихода Спасителя! Завтра в полдень начнем лечение. Мне понадобится одна помощница и кое-какие приготовления. И еще, всем надо помолиться о хорошей погоде! Солнышко нам поможет.

Утром монашки выстроились в круг на монастырском дворе, чтобы своими молитвами помочь отцу Гаю в лечении Катрины, а заодно и оценить врачебные таланты гостя. Погода стояла отличная, как раз для того, чтобы заняться лечением на свежем воздухе. Свежий ветерок разогнал облака, и на монастырь светило солнце.

Катрина стояла посереди круга, опустив глаза. «Пусть делают со мной все, что хотят, – решила она – мне все равно! »

– Сними с себя все монашеское одеяние! – приказал отец Гай.

Против воли, у несчастной Катрины стало чаще биться сердце. «Мне, и раздеваться при всех, мужчина увидит меня! » – подумала она, но тут же покорилась.

Еще год назад никакая сила не заставила бы ее раздеваться перед мужчиной, но сейчас душа была сломлена.

«Вот это красота живет здесь, в монастыре. – Подумал отец Гай, увидев юное тело, теперь уже не прикрытое бесформенным одеянием. – Такую бы, да ко мне в постельку! Насколько я успел узнать местные нравы, больших проблем у меня с этим не будет! »

Катрина посмотрела на святого отца, и все же скромность победила меланхолию: она прикрыла руками грудь и низ живота.

– Садись на корточки, – приказал отец Гай, и встал позади пациентки. – Всем молиться! – добавил он, и сделал знак Линде.

Та уже приготовила несколько ведер свежей колодезной воды.

Молитвы сестер прервал отчаянный визг девушки. Холодный поток пролился на голову, сразу придав красок всему окружающему миру.

– Ой! – взвизгнула она и подпрыгнула как зайчик на месте, но отец Гай ударил ее ногой под колено, она упала и получила второй ушат.

Визг Катрины был слышен за монастырскими стенами. Монашки, прервав молитвы, шушукались и краснели от удовольствия. Холодная вода оказалась куда круче розог! Способ оказался весьма эффективным, но отец Гай привык доводить лечение до конца.

– Не надо! – только и успела вскрикнуть Катрина перед тем, как Линда вылила не нее третий ушат.

Меланхолию как рукой сняло: когда отец Гай растирал ее грубой льняной тканью, она вела себя как обычная девушка, которая против воли должна была показать свое тело мужчине и дать себя бесстыдно ощупать.

– Не надо! Не трогайте меня! – кричала Катрина, но отец Гай не слушал ее и растирал тканью, не пропуская ни кусочка.

«Как он смеет, – тело Катрины раскраснелось как после бани, – так нельзя! »

Безразличие после холодного купания сменилось негодованием, унижением от собственного бессилия дать отпор и стыдом от бесстыдства врача: отец Гай пролез везде, даже в местечко между ног, не говоря уже о грудях и попке.

«До чего же хороша эта девочка, мокрые рыжие волосы, веснушки и горящие ненавистью голубые глаза, в которых светится ужас, смешанный с покорной обреченностью! Она будет моей! »

После удачной охоты на черного ворона и исцеления молоденькой монашки отец Гай решил купить Катрину у матушки настоятельницы для ночных удовольствий.

«Нет ничего лучше постоянного дарителя! – думала матушка Изольда, из женского любопытства перерывшая багаж гостя в тот момент, пока тот охотился, – я с удовольствием вложила бы деньги в устройство лаборатории, чтобы превращать свинец в золото, не говоря уже о том, чтобы подложить под него любую из сестер! » Перед ужином отец Гай сказал матушке Изольде, что для закрепления эффекта Катрине лучше всего переселиться в его келью.

– Ну, это нельзя! – матушка сделала вид, что категорически возражает.

На самом деле она была готова на все, лишь бы задержать отца Гая в монастыре подольше: ведь тогда монетки из кошельков гостя перекочуют к монашкам.

– Лечение может затянуться! – отец Гай стал выкладывать на стол французские золотые монеты. – Ну, в интересах здоровья Катрины, и всех сестер, надо купить французского вина, голландского сыра, английской ветчины и шотландского виски – вот тогда монашки меланхолии предаваться не будут!

Глаза матушки-настоятельницы светились алчностью. Даже в мечтах она не думала выручить за девушку столько денег сразу.

– Думаю, наши совместные всенощные бдения пойдут девушке только на пользу! – отец Гай перекрестился и подлил матушке настоятельнице пива.

Разумеется, все проблемы были улажены. Оставалось только подготовить Катрину к нелегкому испытанию: первой ночи с мужчиной. Для этого матушка уединилась с Катриной в келье и для начала сама попользовалась ее телом. «Что-то матушка сегодня больно ласковая, – думала Катрина, покорно раздвигая ножки, – не к добру каркал ворон перед смертью! »

– Сегодня после вечерней молитвы ты придешь к отцу Гаю, – строго сказала матушка девушке, распластав ее на  широкой кровати. – Вы вдвоем будете всю ночь молиться о спасении твоей души! – с этими словами она разложила девушку на своей кровати, заставила согнуть ноги в коленях и широко развести их в стороны.

– А сейчас мы проведем маленькую операцию! – матушка положила на стол огромный острый нож и лимон.

От этих жутких приготовлений у Катрины заныло под ложечкой. «Неужели она меня зарежет? – мелькнула мысль. – А зачем же тогда лимон? »

Матушка засунула во влагалище три своих пальца, пошерудила ими там и удовлетворенно хмыкнула.

– Смотри и запоминай, в другой раз будешь делать сама! – матушка разрезала лимон поперек, выкроив круглую дольку, и, к великому ужасу Катрины ввела ее в самую глубину!

– Ой, зачем? – Катрина захотела свести ноги, но матушка не позволила ей этого сделать.

[По сообщению «The Nation», ряд ученых считают, что высокий уровень концентрации лимонной кислоты [низкий уровень рН -] могут убить сперматозоиды в течение 30 секунд, но повторять эксперимент со староанглийской контрацепцией не рекомендуется. Эффективность этого метода составляет примерно 60%. Лимон, конечно, не опасен для здоровья. Самое плохое, что может случиться, – это раздражение слизистой, как у женщины, так и у мужчины. Вам просто будет неприятен половой акт. – Прим. переводчика]

– Когда мужчины хотят нас, грешниц, то думают только о себе, – матушка осталась довольна результатом проведенной работы и принялась натирать Катрину половинкой лимона. – А нам, грешным, надо думать, как не забеременеть! Этот фрукт не только спасает наших моряков от цинги, но и от беременности предохранит. Главное, чтобы долька плотно закрыла вход в матку! А лимонное растирание убьет с твоей кожи посторонние запахи и прибавит обаяние твоей милой физиономии! Впрочем, чтобы по-настоящему познать мужчину, этого мало! – монашка открыла коробочку с драгоценной мазью, составленной мудрым аптекарем Авраамом и намазала ею горошинку Катрины. [Современный улучшенный аналог мази Авраама – «Vigorelle» крем – предназначен для увеличения сексуального возбуждения у женщин. – Прим. переводчика]

«Ну, моя меланхолическая девочка, сейчас ты познаешь огонь страсти, один из ингредиентов этого зелья, как говорил Авраам – африканский черный перец! Хорошее средство для скучающих и холодных монашек! Сама им пользуюсь, время от времени! »

– Ну, моя кошечка, теперь можешь идти молиться! – настоятельница помогла Катрине одеться и отправила девушку в келью, перекрестив на прощание.

«Меня, дочь рыцаря, продали как скотину! – думала Катрина, стоя перед отцом Гаем с гордо поднятой головой и глядя на своего покупателя полными ненависти глазами. – И почему он выбрал именно меня? »

Жжение между ног от чудо-мази не позволяло сосредоточиться. Кровь против воли быстрее текла по венам, от чего злость в душе Катрины на отца Гая только накапливалась.

– Катрина, – отец Гай стал зажигать свечи, – история знает немало примеров нарушения заповедей во время крестовых походов, а в мирное время женские монастыри помогали гостям пережить трудные времена. Ваша Крейцбергская женская обитель не исключение. Ведь в каноническом праве признаком проститутки считается доступность ее всем и продажность. А католическое нравоучительное богословие называет проституткой женщину, которая продается всякому встречному и публично предлагает себя. Как видишь, к тебе это никоим образом не относится! Мы же будем молиться о спасении твоей души и изгнании болезни из твоего тела! – отец Гай зажег все свечи на подсвечнике, и в келье стало гораздо уютнее. В мерцающем пламени Катрина казалась античной богиней, волею случая запертой в монашеской келье.

– Конечно, если твоя молитва не этом алтаре, – он показал на кровать, – не будет искренней, матушка Изольда займется твоим воспитанием! Линда уже замочила в рассоле от салаки порцию розог. А сейчас сними монашеское одеяние, сама знаешь, голой я тебя уже видел!

«Матушка Изольда запорет, если я не подчинюсь, – думала монашка, – но не так, совсем не так я представляла свою первую ночь с мужчиной! »

Девушка разделась и с ненавистью посмотрела на своего мучителя. Клитор, намазанный мазью, уже начал зудеть. Нестерпимо захотелось прикоснуться к нему рукой и сотворить юношеский грех.

– Правильно вас матушка сечет! – чернокнижник принялся разрисовывать девушку пентаграммами и другими непонятными знаками. – Я знаю, чем вы, грешницы, занимаетесь в кельях! В суре «Нур» Всевышний говорит: «Прелюбодейку и прелюбодея – каждого из них высеките сто раз. Пусть не овладевает вами жалость к ним ради религии Аллаха, если вы веруете в Аллаха и в Последний день. А свидетелями их наказания пусть будет группа верующих. Воистину Аллах – Прощающий, Милосердный». [Коран, 24:2-4 – прим. переводчика]

– Вы, святой отец, читали Коран? – удивилась монашка.

– В Святой земле, где я воевал, – рассказывал отец Гай, поглаживая Катрину по волосам, – мои спутники искали золото, а я искал знания! Я изучил и Библию, и Коран, и еще много разных книг, и мне удалось то, что не удалось ни одному смертному! Я постиг тайну жизни и смерти! – тут монах прервал разглагольствования и продемонстрировал член, давно уже бывший в боевом положении. – Сегодня я поделюсь с тобой крупицей своих знаний!

«Да-а-а, сломить ее невозможно, – подумал отец Гай, любуясь прекрасным телом, – но можно в себя влюбить! »

– Ты красивая! – отец Гай был очарован ее красотой. – Твое тело создано для любви и для подчинения мужчине! А теперь ложись на кровать! Апостол Павел,   обосновывая подчиненное  положение  женщины,   ссылается  на   порядок   сотворения мужского  и женского  полов  и на  грехопадение человека:   «Прежде создан Адам,   а  затем  Ева;   И  не Адам прельщен, но жена, прельстившись, впала в преступление» [I Тим.   2:13—14].

«Буду лежать как то распятие, – думала девушка, – буду смотреть в потолок и читать молитвы! Монашки говорили, что мужику хватает несколько минут! Вытерплю, как монастырскую порку! »

Осмысление того, что она впервые познает мужчину, сначала пугала. Однако понимание того, что горящий огнем клитор требует этого, распаляло Катрину, и она с каждой минутой все больше желала познать все. Она, сама не понимая, зачем это делает, протянула свою руку вдоль тела и, найдя член, подвела его в нужное место.

– Прости меня грешную! – шептала она, лежа под тяжестью, чувствуя, как ласкают тело снаружи руки и губы, а внутри член скользит по стенкам влагалища, иногда проникая глубоко до самой матки, причиняя ей мучительно-сладостные ощущения.

– Давненько я так не лакомился! – отец Гай навалился на упругое тело.

В этот момент у Катрины, подогретой аптекарской мазью, начался первый оргазм. В пике она с силой выгнулась вперед, прижимая руками ягодицы отца Гая к себе.

«Я совершила смертный грех! – думала она, вздрагивая под тяжелым телом отца Гая. – Призрак был прав! Теперь мне не искупить греха никакими постами и молитвами! Но до чего же грех сладкий! И зачем папа не выдал меня замуж? » Прежняя обида дала знать о себе. Внезапно тяжелый стон вырвался из переполненного сердца Катрины. Она взглянула в окно, и звезда, в этот миг ярко горевшая над горизонтом, напомнила ужасную сцену, свидетелем которой она стала в башне.

– Ну вот, моя вкусная, – отец Гай сладко улыбался. – Как говорил великий учитель Имхотеп, уши девушки на ее попе. Она слушает только тогда, когда ее бьют! [Чернокнижник извратил слова мыслителя из древнего Египта. В оригинале было упоминание о мальчиках-школьниках, и их спинах – прим. переводчика] Рука чернокнижника стала бесстыдно блуждать вокруг сжатой шоколадной дырочки. «Что он себе позволяет, – подумала Катрина, но зудящий от мази клитор не хотел униматься, требуя себе мужчину.

Не думай Катрина, чтобы я долго оставался слеп к бессмысленной глупости монашеского начальства, которые предписали нам, грешникам отказаться от всех наслаждений жизни! Во имя радости принять мученичество, умирать от голода, от жажды, не собираюсь! Мы живем для того, чтобы любить и наслаждаться жизнью! Расслабься, моя сладкая, сейчас я покажу тебе кое-что интересное!

– Вот так-то лучше, – отец Гай вынул руку и обвел пальцем вокруг клитора. – Какой нежный букет из набухших губок и упругая горошинка между ними! Сейчас я поцелую многострадальную попку, а там – посмотрим!

Под утро, проваливаясь в забытье, Катрина чувствовала, сэр Гай, его голос, его тело стало для нее чем-то особенным, невероятно близким, родным.

Казалось, сэр Гай поселился внутри нее, стал частью ее самой. Он успокаивал, придавал сил и уверенности в том, что   все действительно будет хорошо. Так Катрина стала женщиной еще раз, теперь уже в объятиях опытного мужчины. Утром матушка Изольда и все сестры заметили в Катрине глубокую перемену: вчера еще замкнутая, и молчаливая, она была весела и оживлена.

** Глава 2. Последняя ночь чернокнижника

Отец Гай решил задержаться в монастыре, к великой радости матушки Изольды, и взялся за воспитание монашки со всем усердием. И не только искусству любви он обучал Катрину. Время от времени он доставал из сундука книги и показывал такое, от чего у монашки сладко сосало под ложечкой от ощущения смертного греха. Когда он встречался с девушкой в присутствии монашек, то был почтителен и смиренен, и лишь наедине с ней снимал маску учтивости.

Теперь Линда скучала своей келье, Катрина каждую ночь отправлялась к гостю под завистливые взгляды других монашек, а матушка-настоятельница подсчитывала доходы: отец Гай ел и пил за троих, а платил за шестерых. Надо сказать, что чернокнижник ни разу не говорил с Катриной о чувствах, зарождавшихся в его душе, но монашка, в которой наконец-то проснулась настоящая женщина, видела любовь в речах, в поведении, в проникновенных нотках голоса и убаюкивающей мягкости улыбки. С Катриной случилось то же, что и с любой другой девушкой, впервые по-настоящему близко познакомившейся с мужчиной, хоть и против воли. Она влюбилась!

Когда отец Гай обнаружил, упорным трудом он сумел влюбить в себя глупую монашку, на его лице появилась самая, что ни на есть дьявольская усмешка.

– Может, повторим лечение водой? – спросил отец Гай, увидев тоску в глазах Катрины. – Или лучше матушкины розги?

– Нет, лучше возьми меня еще раз! – глаза Катрины заискрились безумным блеском. – Я готова! – помолившись, монашка задрала подол. Как говорится в книге  «В день шестой Бог создал человека по своему образу и подобию и сделал человека  мужским  и  женским»  [Быт. 5:2]. Никакого намека на разные права нет.

Она уже знала, что отец Гай обожал начинать играть, полностью не снимая одежд. Монашеское одеяние придавало играм особую пикантность.

Он, ощущая под собой тело девушки, с огромным наслаждением вводил и выводил член из влажной щели. Ей казалось, что она находится в сказочном сне. Каждое введение отца Гая приближало второй оргазм. И когда чернокнижник, заохав, сильно сжал тело, Катрина ощутила, как член задергался в внутри влагалища, изливая семя.

– Ах! – Катрина вздрогнула, как от удара прутом.

"Что  это со мной? Такого никогда не было!"

Второй оргазм был менее острый, чем первый, но продолжительней. (В те времена слово оргазм еще не знали, но удовольствие от близости было не менее сильным, чем сейчас прим. перев.)

Ласками и поцелуями монах сумел довести Катрину почти до обморочного состояния.

Несколько минут они лежали неподвижно, наслаждаясь пережитым наслаждением.

– Какая ты нежная! – он стал ласково поглаживать и мять упругую плоть груди Катрины, перебирая пальцами то один, то другой крепкий налитый сосок.

Катрина очень любила, когда отец Гай ласкал груди, но как любил это делать он, трудно было представить.

– Хватит лежать, раздвинув ножки, – приказал он, – ты будешь делать то, что я прикажу, и все будет хорошо! Тебе понравится! Для начала, развернись ко мне задом и садись ко мне на колени.

Чернокнижник взял ее руками за попку, раздвинул пальцами губки, и плавно опустил на член. На несколько секунд они замерли, наслаждаясь новизной ощущений. Потом она начала медленно подниматься и попускаться. Мужчина помогал ей, поддерживая за попку.

«Оказывается, можно и так! – думала Катрина. – И все же с мужчиной приятнее, чем с женщиной! Но сразу после порки это, наверное, больно! »

– Я так устала! – простонала девушка. – Давай как обычно!

Была прелестная лунная ночь. Сердца влюбленных были полны чувств, колдовской дух этого часа вошел всей своей прелестью в их души.

– Нет, – отец Гай решил преподать Катрине еще один урок. – Становись на четвереньки!

«Меня сейчас отгуляют, как корову! » – Катрина встала на четвереньки и попыталась вставить в себя уже обмякший член. Но ничего из этого не получалась.

Чернокнижнику было неловко перед Катриной, и он чувствовал свою вину в том, что не смог доставить ей удовольствие.

– Позволь, я поцелую тебя! – он положил девушку на кровать и начал целовать живот, постепенно пробираясь к киске, тщательно выбритой по монастырскому обычаю. Она в это время взяла в руку поникший член и поглаживала его.

«До таланта Линды ему далеко, однако старается! – подумала девушка. – А не побаловать ли его так, как научил меня папа? »

Катрина взяла член в рот и начала сосать, а он лизал губки и клитор. Не удивительно, что через пять минут таких упражнений член снова встал, и девушка заняла позу на четвереньках. Как оказалось, в этой позиции отец Гай проник очень глубоко. Катрине было так сладко, словно рухнул подъемный мост крепости. Ворвавшиеся силы неистового желания пронеслись через тело ее и душу – как орды захватчиков по павшему замку – разоряя все на своем пути, опустошая каждую клеточку, и сделав беспомощной и растоптанной, словно плененную рабыню. Катрина кончила, кусая себе губы, чтобы не закричать.

– Любимый! – монашка решила, что судьба дает последний шанс покинуть монастырские стены. – Я буду скитаться с тобой по всему свету, если захочешь, буду твоей служанкой, твоей рабыней! Только увези меня отсюда! Помнишь, ты же сам цитировал мне Коран! Прелюбодей женится только на прелюбодейке или многобожнице. Верующим же это запретно. Тех, которые обвиняют целомудренных женщин и не приведут четырех свидетелей, высеките восемьдесят раз, и никогда не принимайте их свидетельства, ибо они являются нечестивцами, кроме тех из них, которые после этого раскаялись и стали поступать праведно [Коран, 24:2-4 – прим. переводчика].

Она умолкла. Ее голубые глаза были полны слез, когда она со страстью повернулась к чернокнижнику. Он уклонился от взгляда, а по его изящному лицу пробежала презрительная усмешка самой темной, самой смертельной злобы. Через мгновение это выражение исчезло. В неподвижных, остекленевших глазах опять появился неземной холод.

– Час заката, – воскликнул он. – Нежный, прекрасный час, когда сердца влюбленных счастливы, а природа улыбается их чувствам. Но мне не суждено жить долго! У инквизиции длинные руки! Они идут по следу как ищейки, и я не могу долго жить в этой тихой обители! Милая моя Катрина, когда наступит завтра, я буду далеко, очень далеко на пути в вечное блаженство, но, скорее всего в чистилище. Должен ли я брать тебя, прелестнейший цветок, с собой в могилу?

– Нет, – глаза Катрины стали круглыми как пуговки, а из глаз потекли слезы. – Отец Гай, вы молоды, сильны. Вам ли думать о смерти?

Перевернувшись на спину, чернокнижник положил ногу на ногу, а сверху на бедро посадил Катрину в позу наездницы. Катрина придвинулась ближе, и мужчина почувствовал нежное прикосновение горячей плоти, невыразимо приятное прикосновение влажных губок к своему бедру. Несколько легких движений пальцами, и Катрина привела член в боевое положение.

Еще несколько движений промежностью вперед, и красавица оказалась рядом с членом, коснулась его пупком и посмотрела на чернокнижника.

«Я многому успел ее научить, – подумал он, – жаль, что это у нас последняя ночка! »

– Все в руках божьих, – вздохнул отец Гай, и стал бросать книги из сундука в камин, – прощай, Катрина! Возьми вот эту книгу, и спрячь подальше! Это тебе на память! Она написана на понятном тебе языке. Молись за меня, грешного!

Глубокой ночью, когда монастырь погрузился в сон, на серой башне уныло раскачивается из стороны в сторону тяжелый колокол, хотя ни одно дуновение ветра не тревожило деревья в лесу. Они с безумием приговоренных к смерти отдавались друг другу.

Ей снова захотелось взять его член глубоко в рот и ласкать, ласкать, ласкать… Отец Гай, словно почувствовав это, проник в ее рот, и через минуту, не выдержав жадных ласк, излился в нее. Обняв ее, он уснул.

Ночь подходила к концу, утро освещало холмы, но оно принесло отцу Гаю душевное спокойствие.

– Теперь я могу идти на смерть! – он оставил Катрину на рассвете. – Pax vobiscum! Да будет над тобой благословение святого Дениса, святого Дютока и всех святых! Прощай и помни обо мне!

Предчувствие чернокнижника о неминуемой смерти сбылось.

Утром утомленный отец Гай щедро расплатился с матушкой за постой и собрался по делам в Лондон. Как оказалось, на дороге его уже ждали разбойники.

Власти поймали и повесили несколько бродяг. В них матушка Изольда признала разбойников, напавших на нее по дороге, и лишь Катрина догадывалась, что инквизиция настигла свою жертву.

После исчезновения чужестранца, который действительно очаровал ее, настроение Катрины явно изменилось. Она полюбила гулять ранним утром и поздним вечером по тропинкам вокруг монастыря, вспоминая его последние слова, представляя его милую улыбку, и заканчивала прогулку на том месте, где был вход в склеп.

Ночами Катрине часто снилось нечто странное — то проносились перед внутренним взором сцены из прошлой жизни, ее братья, отец со страшным ремнем в руках, или призрак дедушки Максимилиана пытался учить ее жизни, а  бывало так, что после молитвы она проваливалась в темноту, тоску и безнадежность. Иногда, не смотря на теплую погоду ее, окутывал смертельный холод.

Катрина была одинока и несчастна.

Катрина старалась избегать общества монашек, и, похоже, была счастлива лишь тогда, когда оставалась одна в своей келье: матушка Изольда, довольная прибылью, согласилась выделить ей отдельное жилье. Только там она давала выход своей печали в слезах, молясь за душу покойного отца Гая, а скорбь, которую она благопристойно скрывала на людях, вырывалась наружу. Так прекрасна и в то же время так смиренна была прелестная скорбящая, что она уже казалась ангелом, освободившимся от пут этого мира и готовившимся к полету на небеса. На самом деле в душу ее вселились совсем не те мысли, которые должны посещать монашек.

Единственным утешением была книга, подаренная сэром Гаем.

«Только за чтение таких трудов меня ждет в лучшем случае костер», – думала Катрина, рассматривая пентаграммы и прочие изображения. Но искушение было слишком большим, и монашка долгими ночами изучала текст и заклинания.

- Читай, читай, грешница! - Инкуб, враг рода человеческого скрывался в дальнем углу кельи. - Пока ты читаешь, и потом я могу заходить в эту обитель! И своего не упущу! Иногда он подходил к монашки так близко, что от перепончатых крыльев пламя свечи начинало мерцать.

и только молитва гнала его вон.

Она понимала, что делает тяжкий грех, изучая книгу, но отказать себе в этом грехе не могла.

Но, одним чтением девушка не ограничилась. К чему это привело - расскажу в следующей главе.

Гай Ру знакомства: где ты, моя любовь? Telegraph

Буш, видит все это и разводит руками:- Джордж, ну ты хотя бы СВОИ мозги не е..!Даже Гай Юлий Цезарь, который мог делать несколько дел одновременно -лох на фоне водителя маршрутки.По многочисленным пожеланиям, Гарри Поттер в последней книге не умрёт, его просто отпиDарасят.Читайте: "Гарри Поттер и комната ахтунгов".Если вы хотите, что бы дама не забыла ночь с вами, то используйте вместо смазки бальзам "звёздочка".Самые предусмотрительные девочки на дискотеке высматривают мальчиков, которые плохо танцуют.- Ну что, ты ходил к врачу?- Да. Он сказал, что у меня "звёздная болезнь".- Ты чё, какая у тебя может быть звёздная болезнь!?- Метеоризм называется!Встречаются два друга, и начинают спорить, чья жена экономней.- У меня жена очень экономная, сварит кастрюлю супа, мы её неделю едим.- Хм... Ерунда, вот моя месяц трусы носит, переворачивает и ещё месяц, потом дырку делает, а я майку донашиваю.- Официант, принесите мне что-нибудь лёгкое.- Какое вам лёгкое? Козлиное или баранье?- Вы что?! Мне, пожалуйста, что-нибудь вегетарианское!Через несколько минут официант приносит большой кусок мяса с воткнутой в него вилкой.- Что это?! Я же просил вегетарианское!- Как что? Ляжка вегетарианца в собственном соку!Из сообщения агента 007 в Центр:"Вчера удалось подслушать совещание Олимпийского комитета России, по поводу выбора талисмана Сочинской олимпиады. Талисманом будет Толстенькая Полярная Лисичка.Председатель олимпийского комитета России так и сказал:"Талисман - полный песец!""- Девушки на задней парте! Отключите свои вибраторы и перестаньте идиотски улыбаться."Он прикольный" -с такой формулировкой МИД России продлил полномочия Черномырдина в Украине.- Маша, я для тебя луну с неба, звёзды с неба, всё, что угодно с неба!- Какой вы романтичный, Николай!- Ещё бы, два месяца без секса и не такое скажешь!"Уважаемая редакция газеты СПИД-инфо. Я очень хочу брата или сестру. В вашей газете пишут что дети родятся от спермы. Как мне заставить папу кончить в кочан капусты?Вася, 10 лет."Москва, Рублёвское шоссе, гаишшник останавливает Бентли, превышение скорости трёхкратное, Бентли останавливается, приоткрывается наглухо тонированное стекло. Гаишник под козырек:- Инспектор Петров, ваши документы.Из Бентли высовывается рука с пятитысячной купюрой, инспектор прячет её в нагрудный карман. Гай:- Всего хорошего, постарайтесь больше не нарушать...Из окна появляется следующая купюра того же достоинства.- И, будьте внимательны, через два квартала ещё один экипаж.Снова пятитысячная. Гай вглядывается в номер машины:- Я здесь работаю вторник/четверг с 8 утра и до 15:00, я ваш номер запомнил, в эти дни можете ездить спокойно...Снова купюра в пять тысяч. Гай:- Счастья, здоровья Вам, умных детей, успехов в бизнесе, чтоб собака на конкурсах побеждала и т.п.Снова рука с купюрой.Инспектор некоторое время стоит в замешательстве, затем прокашливается и произносит:- Александр Сергеевич Пушкин! Евгений Онегин! Вставить Ник │ │ Цитировать │ Мультицитата Gester 14.11.07 - 16:41 Хондавод Группа: .Хондаводы. Сообщений: 381 Имя: ВикторГород: Москва,ЮВАОМашина: Honda Civic 4d Репутация: 8 Разговор в аське.Он: - Привет, как дела? Она: - Хреново- А че так? - Трахаться хочу! - Так давай исправим. Завтра приеду, с меня как всегда )- Что - как всегда? - Ну, мартини и презервативы- Вообще-то я ее муж. Трахаться хочу, потому что у нее месячные. В асе ее сижу, потому что пароль свой забыл. Но привет я ей обязательно передам! Я живу как положено,а положено у меня на

Гай Ру Знакомства Парни – Telegraph

В этот последний день они больше целовались, чем трахались. Они целовались до припухших губ и натёртых языков, они спешили отдать друг другу всю нежность, на какую были способны. В перерывах разговаривали, но всё на какие-то грустные темы. И снова целовались и ласкали друг друга.

- Ты знаешь, - тихо сказал Гай, когда они лежали обнявшись после очередного оргазма, - странное ощущение. Как будто уходит что-то, чего никогда в жизни больше не будет. Я знаю, у меня никогда больше не будет такого.

- Откуда ты знаешь, - попытался утешить его Фэйл, - может быть, ещё какой-нибудь полуангел влюбится в тебя. А ты в него.

- Я даже не хочу, чтобы это произошло. Пусть ты останешься единственным.

- Спасибо, - шепнул Фэйл, крепче прижимаясь к любимому.

Между тем алый дневной свет постепенно становился багровым. Солнце неумолимо клонилось к горизонту. Друзьям оставалось лишь следить за тем, как огромный диск медленно скрывался за горами.

Солнце уже почти село, когда вдруг раздался резкий сигнал из гостиной.

- Что это? - вздрогнул Фэйл.

- Шексон. Наше переговорное устройство. Извини, я тебе не показывал, не до того было. Интересно, кому от меня что-то понадобилось?

Он с неохотой встал и направился в гостиную. Большой чёрный шар на одной из полок искрился, вызывая хозяина. Демон положил на него одну руку. На гладкой поверхности появилось изображение. Это был демон Тахур, старый друг Гая. Если бы Фэйл и захотел что-то расслышать, то не понял бы ни слова из жутковатых звуков демонического языка, на котором шёл разговор.

- Привет... - ответил на вызов Гай, но больше ничего сказать не успел.

- Не называй меня по имени! - вмешался собеседник. Голос его звучал совсем не так, как обычно.

- А что у тебя с голосом? - удивился Гай.

- Я его изменил. Никто не должен слышать, что я говорю с тобой. У меня всего минута, просто молчи и слушай.

- Хорошо.

- Твоё разрешение на посещение Среднего Мира только что аннулировали. У нас тут переполох, и идут какие-то странные разговоры об ангеле, которого ты у себя прячешь. Ты понял меня?

- Да.

- Надеюсь, ты успеешь что-нибудь сделать. Прощай.

- Спасибо тебе!

Оторвав ладонь от шара, Гай разорвал связь с собеседником. На пару секунд он в шоке замер на месте. По лбу струился липкий пот.

- Фэйл! - наконец, гаркнул он. - Одевайся! Быстро!

- Что случилось? - испуганный полуангел появился в дверях.

- Они о тебе узнали!

- Кто?

- Стражники Чёрного Дворца! Нам надо бежать! Одевайся!

Фэйлрош кинулся собирать разбросанную по гостиной одежду.

- Но как? Как они могли узнать? - схватившись за голову, твердил Гай.

- Гасар? - предположил полуангел. - Кроме тебя, только он знал.

- Нет, это исключено! Гасар на такое не способен!

- Тогда как?

Метавшийся по комнате Гай вдруг остановился, осенённый внезапной догадкой.

- Постой-ка... Он сказал "никто не должен слышать, что я говорю с тобой"... Фэйл, пойди сюда, быстрее! Посмотри, нет ли у меня чего-нибудь на плече или шее... Маленькое такое... смотри внимательно.

Фэйл, приподняв с шеи демона чёрные волосы, старательно разглядывал его обнажённые плечи.

- Есть! - вдруг вскрикнул он. - На шее. Словно маленькая металлическая капелька.

- Удали её! Вырви! Не бойся, если кровь пойдёт.

Фэйл подчинился. Когда дело было сделано, Гай раздавил вырванную из кожи тварь и с остервенением швырнул её в окно.

- Сукин сын! - в сердцах крикнул он.

- Кто?

- Валтар! Помнишь синего такого демона, которого я изгнал из матери Мони? Ты ведь был при этом?

- Да.

- Я встретил его сегодня в Чёрном Дворце. Он сам подошёл. Говорил, что не сердится на меня, что всё забыто, что он всё понимает и тому подобное. И всё хлопал меня по плечу, прямо лучший друг, да и только! А сам подсадил мне "блоху"!

- Что делает эта "блоха"?

- Слушает. А значит, Валтар сегодня весь день подслушивает наши разговоры. Он понял, кто ты, Фэйл! И настучал. Ладно, всё, потом поговорим. - Гай, уже одетый, накинул на шею лямку дорожной котомки. - Ты готов? Улетаем немедленно!

- А почему ты не можешь просто мгновенно перенестись с помощью магии? Ты же это умеешь? Как тогда в школе.

- Потому что магия оставляет следы, и по ним они смогут найти меня. Не болтай зря! Летим, хватайся!

Спустя минуту они уже летели над чёрными долинами к дому Гасара. Солнце село, и долины Мира Демонов погрузились во тьму. Гай летел очень быстро. Слишком быстро. От ощущения скорости у Фэйла вдруг закружилась голова. Сгущавшаяся тьма вокруг давила на него, и полуангел почувствовал, что теряет силы и не сможет удержаться на спине демона. "Ради всех святых, неужели мне суждено умереть, разбившись о скалу в этом дьявольском мире!" - подумал Фэйл и крепче сжал руками шею демона. Он был почти без сознания, когда они опустились на балкон дома учёного. Сначала он не понимал, что происходит вокруг. Гай что-то кричал, его куда-то несли, вокруг сновали какие-то тени, а в ушах сильно звенело.

- Господин Фэйл, - расслышал он, наконец, и, сосредоточившись, смог сфокусировать взгляд на козлорогой физиономии Гасара, склонившегося над ним. - Вам лучше?

- Да, спасибо, - пробормотал полуангел.

- Я рад снова видеть вас. Знаете, у меня под старость усилилась интуиция. Когда вы вчера покидали мой дом, я уже знал, что это не последняя наша встреча. Далеко не последняя.

- Почему мне стало плохо?

- Это от скорости. Вам, видимо, просто не хватало воздуха.

- Это я идиот, - раздался вдруг голос сзади, и Фэйл только сейчас обнаружил, что сидит, привалившись спиной к груди Гая. - Я просто очень торопился.

- И правильно делал, - кивнул Гасар. - Господин Фэйлрош, Гай мне в двух словах описал ситуацию. И должен сказать, что здесь нам оставаться нельзя. Когда стражники Дворца обнаружат, что Гай покинул свой дом, первое место, где они будут его искать - здесь. Нам нужно вылететь к порталу сразу же, как только вы немного придёте в себя.

- Я в порядке, - твёрдо сказал Фэйл, поднимаясь на ноги.

Во время нового перелёта Гай просто взял его на руки. Лететь так было не слишком удобно, но зато падение Фэйлу больше не грозило, поскольку крепкие руки Гая обнимали его. Стало уже совсем темно, лишь чуть светилось красноватым светом беззвёздное небо, да кое-где внизу полыхали костры.

- Где мы? - спросил Фэйл, когда они приземлились.

- Это хранилище отчётов, - ответил козлорогий демон. - Новый портал должен быть где-то здесь рядом.

Войдя внутрь, Фэйл невольно ахнул: огромные высокие стеллажи шли нескончаемыми рядами друг за другом, и от пола до потолка все они были забиты стеклянными шарами!

- Это всё отчёты из Среднего Мира? - ужаснулся он.

- Увы, да, - подтвердил Гасар.

- Несладко приходится людям.

- Да, господин Фэйл, для вас, полуангелов, всегда найдётся работа. Кстати, мы сейчас как раз в секции развращений. Гай, это же твоя специализация.

- А вот и мой! - радостно воскликнул Гай, хватая с полки один из шаров. - Мой отчёт! Это как раз последний.

Фэйл взял в руки шар и увидел, как внутри него появляется живое изображение: красное шёлковое покрывало, а на нём Гай, развлекающийся с мальчиками. Но Гасар только хмыкнул:

- Да видел я твой отчёт. Низкий класс. Как это тебе только разрешения дают, не понятно.

- Это почему низкий класс? - на полном серьёзе обиделся за друга Фэйл.

- Ну, вообще-то, он прав, - поморщился Гай. - Я действительно халтурщик.

- Почему?

- Да сам гляди! Ну что это за развратитель! Уговорил потрахаться нескольких почти уже взрослых парней! Курам на смех. Ты посмотри, что делают мои конкуренты!

Вот, например, - Гай взял с полки один из шаров. - Совращённый демоном человек заставил всю свою семью работать в публичном доме. Или вот ещё, - он взял другой шар. - Двое старших братьев на пару развлекаются с родной сестрой, да ещё угощают ею всех своих друзей! Заметь, родные братья, а с ними всегда сложнее работать. Или вот ещё. Мой коллега, между прочим. Устроился учителем в школу для мальчиков. И всего за полгода добился потрясающих результатов! Все поголовно в школе трахались, словно кролики на лужайке! Он ввёл правило: во время уроков объединять два класса - один старший и один помладше. И вместо занятий все уроки напролёт старшие должны были ебать младших в попки, пока те не кончат.

Гай Ру Знакомства Мужчины - Telegraph

Крис со своей сестрой Эллис выросли в маленькой деревушке на берегу синего- синего моря.

Их отец со своим братом уходил надолго в море на небольшом баркасе, и они ловили рыбу, потом ее привозили в деревню. Часть рыбы женщины вялили, а часть меняли в соседнем городке на другие продукты и одежду.

Мамы у них не стало в прошлом году - ее выкрали и продали, куда то, в рабство.

Почва была мало приспособлена к возделыванию, однако солнце позволяло растить в каждом дворе виноград. Он не требовал особой почвы и мог расти на камнях. Осенью виноград собирали в огромные чаны и давили вино- ни в одной деревне в округе не делали такие вина, как в этой и оно славилось далеко вокруг. Даже богатые жители Однапулиса покупали вина этой деревушки.

Затем наступало время праздников и свадеб - молодые люди соединялись для продолжения рода. Так деревня жила от деда к отцу, от отца к сыну.

Набег кочевников на деревню произошел неожиданно - люди на лошадях и в кожаной одежде при свете факелов врывались в дома, убивали стариков и сопротивляющихся мужчин и сгоняли на площадь молодых женщин и детей. Там их связанных попарно уводили на берег моря и сажали в баркасы и увозили на невольничий рынок Римской империи.

В хижину , где были брат с сестрой вошел огромного роста бородатый кочевник. Он глянул на молодую красивую пару и улыбнулся. Он, молча показал, что бы они сняли одежду и, когда, они трясясь от страха, исполнили его приказание, стал рассматривать их. Крису было пятнадцать. Его стройное загорелое тело, длинные белокурые волосы, голубые, огромные от страха глаза, и обруч на голове- он вполне мог бы сойти за девушку, если бы не то, что отличало его от девушки - длинный член свисал между ног, и его круглая красивая попка мало напоминала девичью.

Эллис была на два года старше, тоже очень стройная и белокурая с маленькими упругими грудками, втянутым животиком и уже заросшим светлыми волосиками лобком была еще девочкой и кочевник сразу подсчитал, сколько золота он выручит за нее на невольничьем рынке Рима.

Он не спеша связал их и поволок на корабль. Там вповалку лежали люди с их деревни. Их везли на продажу как продают обычно скотину.

Корабль причалил к берегу - там ходили мужчины и женщины в красивых одеждах. Они смотрели на людей, которых выводили с корабля, торговались и покупали себе рабов.

Криса с сестрой вывели с корабля на площадку. Там их заставили снять одежду. К ним подошла средних лет пара в красивой белой одежде и дама бесцеремонно осмотрела Криса, потрогала его живот, взяла в руку его член и зачем то сжала в руке. Неожиданно Крис почувствовал, как его член начал наполняться и расти. Дама чуть отодвинула шкурку и оголила головку - член Криса тут же стал большим и твердым. Она улыбнулась и что то сказала мужу- Криса отвели в сторону.

Затем дама подошла к Эллис - молча заставила ее нагнуться, потрогала ее губки, развела девушке ягодицы, что то сказала мужу, оба улыбнулись, и Эллис тоже увели. Затем была дорога в усадьбу новых хозяев - солнце палило нещадно. Им дали воду и ввели в дом.

Новых рабов разводил по помещениям Эрик - огромный раб. Он выполнял роль управляющего в доме Гая и Варинии. ЭллИС и Криса отвели в бани и тщательно вымыли, затем выдали набедренные повязки и туники - очень белые и чистые покормили мясом с овощами, налили к кружки дешевого вина. Затем их развели по в отдельным комнатам - маленьким, но довольно уютным.

Вечером в комнату Эллис зашел Гай - высокий черноволосый мужчина с легкой проседью в волосах. Его довольно красивый чуть с горбинкой нос и черные острые глаза напоминали хищника. Он вошел по хозяйски, и молча снял с Эллис повязку - потрогал ее грудь, чуть покрутил пальцами соски- отчего они стали большими и упругими. Затем погладил ее живот, повернул спиной и его пальцы чуть сжали ягодицы Эллис. Нагнул ее и пальцем потрогал ее задний проход- чуть надавил и отпустил. Затем опять надавил, и снова отпустил. Эллис почувствовала благоговейный трепет перед хозяином. Ей захотелось подчиняться ему. Эллис нравилось, что он грубо обращается с ней. От его прикосновений ей вдруг стало как то жарко. Ее грудки налились, сосочки выросли, она еще ни разу не была с мужчиной. В ее круглой попке разгорался пожар, который можно было потушить только одним способом - ее задний проход стал вдруг мягким и доступным. Ее губки набухли и увлажнились. Ей стало очень любопытно, и захотелось почувствовать член хозяина - сейчас, сразу. Эллис отвела свою руку назад и взялась за член Гая. Она сжала его в своей ручке, уже опытный в этом мужчина сразу понял состояние девушки. Его член начал наполняться и расти в ее ручке. Она стояла к Гаю спиной, согнувшись, и ее попка была уже готова - он чуть намазал кремом головку и задний проход девушки, взял ее за ягодицы - чуть развел их. Затем приставил члена ко входу и осторожно ввел головку. Эллис закрыла глаза - она чувствовала только его . Ей было больно и, вместе с тем, приятно и она начала сама садиться на его член. Он входил в ее попу все глубже и глубже, а она уже не могла остановиться. Необычное и сильное чувство переполняло все тело девушки. Она чувствовала, как его член наполняет ее всю и, она уже не чувствовала боли - только дикое, ни с чем не сравнимое наслаждение наполняло все ее тело. Это было какое то животное чувство. Она не хотела, что бы это прекращалось. Он ввел член полностью и только чуть двигал им в ней. Ее попка была чудесной, она доставляла ему огромное удовольствие. Ее узкий задний проход не был похож на влагалище - он туго обхватил весь его член. Гай наслаждался этим чувством. Ему захотелось доставить ей удовольствие. Его рука спереди легла на ее волосатый лобок, палец устремился в ее вспухшие и влажные губки. Он нашел скользкий комочек и стал его ласкать. Эллис застонала от наслаждения. Ее накрывала огромная теплая волна. Еще никогда ей не было так хорошо. Чувство было ей не знакомо, но очень приятное. Вдруг мышцы внизу ее живо-тика стянуло, ножки начало сводить, на верней губке появилась испарина. Эллис проваливалась в бездну и чувствовала, как содрогается его тело. Гай стонал- оргазм полностью поглощал его тело и мозг. Постепенно они приходили в себя. Эллис лежала на кровати, рядом лежал ее хозяин. Его сильное тело уже обмякло. Ей захотелось поцеловать его, и она робко прикоснулась к его руке губами. Гай улыбнулся. Эта девушка ему понравилась, и он решил задержаться в ее спальне еще.

Вариния, после обеда, решила посмотреть более внимательно на своего нового раба. Ей понравилось его тело, и она обратила внимание на его большой член. Женщина средних лет - холеная, никогда не занимавшаяся трудом - она выглядела шикарно. У Варинии были огромные, чуть раскосые, голубые глаза Чуть полноватая, с большой грудью, красивыми бедрами, белоснежной кожей, и вьющимися черными, распущенными по плечам волосами -она вела довольно свободный образ жизни, как и многие римлянки ее круга. Она знала толк в мужчинах. Ей нравился секс, но ее муж предпочитал, почему то, других, и мало уделял ей внимания.

Она вошла в комнату Криса - улыбнулась и молча сбросила одежду. Крис раньше в дерев-не, уже видел голых женщин, но то были просто рыбачки. Тяжелый труд рано оказывал свое действие на их тела. Ему еще не приходилось видеть такое холеное и нежное тело женщины. Невольно, молодой мальчик, рассматривал ее тело. Крис почувствовал, что все страхи куда то уходят. Его наполняла страсть и животное чувство.

Она толкнула его на кровать и взяла в руку его член, отодвинула шкурку с головки и лизнула ее. Затем взяла головку губами и сжала. Ток пробил тело Криса - он еще ни разу не пробовал женщину. Внизу его живота вдруг все заныло и перед глазами все поплыло. Он чувствовал, как его член наполняется и встает в ее руке. Она все глубже вводила член себе в рот. Его чувствительная головка касалась ее язычка, ее неба, ее щечек. Крис улетал небеса от наслаждения.. Она сосала член, вынимала его и снова вставляла себе в рот, стонала от удовольствия и дергала рукой его шкурку. Ее глаза были прикрыты. Вариния поймала рукой его большие яйца и полизала их. Он видел, что она наслаждается этим. Все это ее очень возбуждает- ее глаза были прикрыты, ее тело дрожало, обнаженная спинка покрылась капельками пота. В коротких промежутках с ее гортани вырывались стоны. Криса это очень возбудило, член начал пульсировать. Она почувствовала, и обхватив его зад, не давала выдернуть член - он кончал в рот Варинии, а она ловила его сперму и глотала ее. Тело Варинии содрогалось в конвульсиях. Ее оргазм был бесконечным. Их крики были слышны по всему дому. Освободившись, Вариния еще какое то время постанывала и тяжело дышала. Она держала, уже обмякший его член у себя во рту. Постепенно они приходили в себя. Затем она встала и вышла.

Гай смотрел на тело молодой девушки. У него вновь просыпалось чувство желания к ней. Он повернулся, глянул на ее торчавшие вверх грудки и, вдруг, провел кончиком языка вокруг сосочка правой груди. Затем еще и еще. Эллис еще не испытывала такого наслаждения. Эти прикосновения сразу отдались в ее нижней части животика. В нем вдруг стало тепло и начали порхать бабочки. Она подставила свою грудь Гаю. Он обхватил сосочек губами, втянул его и отпустил, еще раз втянул и снова отпустил. Ее сосок лежал у него на языке, и он ласкал и покусывал его. Ножки согнулись сами в коленках и разошлись. Его рука не спеша прошлась по ее животику, по коже ножек, и легла на ее волосатый лобок. Его палец вошел в ее губки- они уже были влажными. Палец коснулся ее клитора и начал ласкать его. Эллис почувствовала огромное наслаждение, а он продол-жал ласкать и гладить клитор. Эллис еще никогда не испытывала такого возбуждения - ее глаза прикрылись, она почувствовала необычное блаженство. Ее тело горело. Внизу между ножками разгорался огонек. Эллис стонала и этот стон возбуждал Гая, он почувствовал, что его член просто просится войти в ее нежное лоно. Он лег на Эллис и начал осторожно вводить его ей между губок. Она обхватила его ножками. Ее руки поймали его за зад- он сразу вогнал член. Эллис удивленно вскрикнула от боли и сразу же забыла о ней. Огромное наслаждение разливалось по ее телу. Он толкал членом в ее влагалище - каждая клеточка чувствовала его движения. Когда головка члена коснулась шейки матки, мол-ния ударила ей в голову - она уже стонала и кричала от удовольствия. Гай продолжал с силой вгонять член в Эллис. Она медленно улетала в небеса. Его оргазм был сильным. Он рычал и весь содрогался. Эллис с восторгом наблюдала за своим любовником. Потом он чуть полежал. Его рука обняла ее хрупкое тело и прижала к себе. Постепенно они приходили в себя.

Вечером , молодая пара и еще несколько молодых рабов и рабынь почти полностью обнаженные обслуживали своих хозяев и еще одну пару гостей. Это были люди , видимо тоже богатые, из высших слоев общества Рима. Все они возлежали на ложах, ели и пили дорогое вино. В углу большой залы играла тихая музыка. В помещении был легкий полумрак. Рабыни сновали вокруг гостей и подливали в бокалы. Их черные и белые тела все время мелькали перед глазами уже порядком подвыпивших римлян. Вдруг Галлий, гость Гая схватил одну черную служанку с красивыми бедрами за руку, и потащил ее в дальний угол залы. Он положил ее на скамью спиной и прижал свои губы к ее губкам между ее ног. Герда, так звали рабыню, выгнула спинку и застонала. Его язык вошел в ее губки и лизал ее клитор, долго, опускался к основанию, вылизывал влагу. Он покусывал ее губки. Затем его язык вошел в ее влагалище. Кончик дрожал глубоко внутри. Герда стонала и выгибалась, а он сбросив тогу, обхватил свой довольно небольшого размера член. Его рука ходила по стволу взад и вперед. Римлян эта картина нисколько не удивила. Они любили так развлекаться. Людьми были в зале только четверо - хозяева и гости. Остальные были просто одушевленными предметами. Вариния поймав рукой Криса, потянула его к себе. Крису было интересно смотреть на Галлия и Герду. У него самого проснулось желание. Когда Вариния повела его в сторону, он уже был готов. Она развела ножки, и Крис склонился над Варинией. Его губы коснулись ее груди, кончиком языка он потрогал сосочек. Затем - другой, чуть покусал их, коснулся губами ее живота. Когда его губы коснулись ее лобка, Крис руками развел в стороны ее ножки и прижал свои губы к ее губкам. Вариния закрыла глаза, обхватила голову Криса и прижала к себе. Ее ноги обхватили его голову. Он стоял нагнувшись между ее ног и его кончик языка лизал у нее между губок Крис пальцами развел ее губки, и коснулся языком клитора. Вариния вскрикнула и сильней прижала его голову. Он трогал языком ее клитор, и у Варинии в глазах появился туман. Она уже не чувствовала- где она, и что происходит. Внутри ее животика порхали бабочки, тело горело. Ее влагалище требовало удовлетворения. Она стонала и это сильно действовало на Криса- он возбудился. Его член стал большим и твердым. Крис разогнулся и с силой вошел членом в ее в лоно. Достал головкой шейку матки, и Вариния вся выгнулась, и ее крик уже ничем невозможно было сдержать. Ее молодой раб вгонял в нее свой большой член. Ее оргазм был протяжным, сильным - он волнами шел из ее живота, ног, груди, головы. Его волны все набегали и набегали и накрывали все ее тело.

Рядом огромный раб Эрик перегнул жену Галлия. Он задрал ее одежды и его огромный член как поршень входил в лоно Эльвиры. Она упиралась в скамью руками и громко стонала.

Гай глянул на Эллис и она все поняла - молча, подошла, присела и начала кончиком язычка водить по головке его члена, касалась кольца, заходила кончиком в уздечку. Гай рычал от удовольствия. Она оттянула рукой шкурку, и ее язычок прошелся по всему его стволу, затем она взяла головку в ротик и сжала ее губками. Ее рука гоняла по стволу шкурку. Гай закрыл глаза - он был на седьмом небе. Еще чуть чуть, и горячие струи брызнули ей в рот. Эллис глотала и не отпускала его чуть мягкий член. Вдруг мышцы ее стянуло, она почувствовала, что жилки ее напряглись и превратились в натянутые струны - она улетала держа его и не выпуская изо рта.

Наконец Крис застонал. Вариния отпустила его, и тихо стонала от наслаждения. Ее глаза были закрыты. Она думала- какую хорошую покупку они совершили.

. J Гай Ру Объявления Знакомства ДЛЯ ПЕРЕХОДА НАЖМИТЕ ЗДЕСЬ Гай Ру Объявления Знакомства Привет! Я ищу своего идеального партнера на сайте гай ру знакомства девушки. Разыскиваешь приключения? Тогда загляни на мою страницу! Жду тебя на МОЕЙ СТРАНИЦЕ Гай ру знакомства девушки: Где найти свою идеальную

Несовершеннолетнюю девушку отыскали в Москве Гай ру

В этот последний день они больше целовались, чем трахались. Они целовались до припухших губ и натёртых языков, они спешили отдать друг другу всю нежность, на какую были способны. В перерывах разговаривали, но всё на какие-то грустные темы. И снова целовались и ласкали друг друга.

- Ты знаешь, - тихо сказал Гай, когда они лежали обнявшись после очередного оргазма, - странное ощущение. Как будто уходит что-то, чего никогда в жизни больше не будет. Я знаю, у меня никогда больше не будет такого.

- Откуда ты знаешь, - попытался утешить его Фэйл, - может быть, ещё какой-нибудь полуангел влюбится в тебя. А ты в него.

- Я даже не хочу, чтобы это произошло. Пусть ты останешься единственным.

- Спасибо, - шепнул Фэйл, крепче прижимаясь к любимому.

Между тем алый дневной свет постепенно становился багровым. Солнце неумолимо клонилось к горизонту. Друзьям оставалось лишь следить за тем, как огромный диск медленно скрывался за горами.

Солнце уже почти село, когда вдруг раздался резкий сигнал из гостиной.

- Что это? - вздрогнул Фэйл.

- Шексон. Наше переговорное устройство. Извини, я тебе не показывал, не до того было. Интересно, кому от меня что-то понадобилось?

Он с неохотой встал и направился в гостиную. Большой чёрный шар на одной из полок искрился, вызывая хозяина. Демон положил на него одну руку. На гладкой поверхности появилось изображение. Это был демон Тахур, старый друг Гая. Если бы Фэйл и захотел что-то расслышать, то не понял бы ни слова из жутковатых звуков демонического языка, на котором шёл разговор.

- Привет... - ответил на вызов Гай, но больше ничего сказать не успел.

- Не называй меня по имени! - вмешался собеседник. Голос его звучал совсем не так, как обычно.

- А что у тебя с голосом? - удивился Гай.

- Я его изменил. Никто не должен слышать, что я говорю с тобой. У меня всего минута, просто молчи и слушай.

- Хорошо.

- Твоё разрешение на посещение Среднего Мира только что аннулировали. У нас тут переполох, и идут какие-то странные разговоры об ангеле, которого ты у себя прячешь. Ты понял меня?

- Да.

- Надеюсь, ты успеешь что-нибудь сделать. Прощай.

- Спасибо тебе!

Оторвав ладонь от шара, Гай разорвал связь с собеседником. На пару секунд он в шоке замер на месте. По лбу струился липкий пот.

- Фэйл! - наконец, гаркнул он. - Одевайся! Быстро!

- Что случилось? - испуганный полуангел появился в дверях.

- Они о тебе узнали!

- Кто?

- Стражники Чёрного Дворца! Нам надо бежать! Одевайся!

Фэйлрош кинулся собирать разбросанную по гостиной одежду.

- Но как? Как они могли узнать? - схватившись за голову, твердил Гай.

- Гасар? - предположил полуангел. - Кроме тебя, только он знал.

- Нет, это исключено! Гасар на такое не способен!

- Тогда как?

Метавшийся по комнате Гай вдруг остановился, осенённый внезапной догадкой.

- Постой-ка... Он сказал "никто не должен слышать, что я говорю с тобой"... Фэйл, пойди сюда, быстрее! Посмотри, нет ли у меня чего-нибудь на плече или шее... Маленькое такое... смотри внимательно.

Фэйл, приподняв с шеи демона чёрные волосы, старательно разглядывал его обнажённые плечи.

- Есть! - вдруг вскрикнул он. - На шее. Словно маленькая металлическая капелька.

- Удали её! Вырви! Не бойся, если кровь пойдёт.

Фэйл подчинился. Когда дело было сделано, Гай раздавил вырванную из кожи тварь и с остервенением швырнул её в окно.

- Сукин сын! - в сердцах крикнул он.

- Кто?

- Валтар! Помнишь синего такого демона, которого я изгнал из матери Мони? Ты ведь был при этом?

- Да.

- Я встретил его сегодня в Чёрном Дворце. Он сам подошёл. Говорил, что не сердится на меня, что всё забыто, что он всё понимает и тому подобное. И всё хлопал меня по плечу, прямо лучший друг, да и только! А сам подсадил мне "блоху"!

- Что делает эта "блоха"?

- Слушает. А значит, Валтар сегодня весь день подслушивает наши разговоры. Он понял, кто ты, Фэйл! И настучал. Ладно, всё, потом поговорим. - Гай, уже одетый, накинул на шею лямку дорожной котомки. - Ты готов? Улетаем немедленно!

- А почему ты не можешь просто мгновенно перенестись с помощью магии? Ты же это умеешь? Как тогда в школе.

- Потому что магия оставляет следы, и по ним они смогут найти меня. Не болтай зря! Летим, хватайся!

Спустя минуту они уже летели над чёрными долинами к дому Гасара. Солнце село, и долины Мира Демонов погрузились во тьму. Гай летел очень быстро. Слишком быстро. От ощущения скорости у Фэйла вдруг закружилась голова. Сгущавшаяся тьма вокруг давила на него, и полуангел почувствовал, что теряет силы и не сможет удержаться на спине демона. "Ради всех святых, неужели мне суждено умереть, разбившись о скалу в этом дьявольском мире!" - подумал Фэйл и крепче сжал руками шею демона. Он был почти без сознания, когда они опустились на балкон дома учёного. Сначала он не понимал, что происходит вокруг. Гай что-то кричал, его куда-то несли, вокруг сновали какие-то тени, а в ушах сильно звенело.

- Господин Фэйл, - расслышал он, наконец, и, сосредоточившись, смог сфокусировать взгляд на козлорогой физиономии Гасара, склонившегося над ним. - Вам лучше?

- Да, спасибо, - пробормотал полуангел.

- Я рад снова видеть вас. Знаете, у меня под старость усилилась интуиция. Когда вы вчера покидали мой дом, я уже знал, что это не последняя наша встреча. Далеко не последняя.

- Почему мне стало плохо?

- Это от скорости. Вам, видимо, просто не хватало воздуха.

- Это я идиот, - раздался вдруг голос сзади, и Фэйл только сейчас обнаружил, что сидит, привалившись спиной к груди Гая. - Я просто очень торопился.

- И правильно делал, - кивнул Гасар. - Господин Фэйлрош, Гай мне в двух словах описал ситуацию. И должен сказать, что здесь нам оставаться нельзя. Когда стражники Дворца обнаружат, что Гай покинул свой дом, первое место, где они будут его искать - здесь. Нам нужно вылететь к порталу сразу же, как только вы немного придёте в себя.

- Я в порядке, - твёрдо сказал Фэйл, поднимаясь на ноги.

Во время нового перелёта Гай просто взял его на руки. Лететь так было не слишком удобно, но зато падение Фэйлу больше не грозило, поскольку крепкие руки Гая обнимали его. Стало уже совсем темно, лишь чуть светилось красноватым светом беззвёздное небо, да кое-где внизу полыхали костры.

- Где мы? - спросил Фэйл, когда они приземлились.

- Это хранилище отчётов, - ответил козлорогий демон. - Новый портал должен быть где-то здесь рядом.

Войдя внутрь, Фэйл невольно ахнул: огромные высокие стеллажи шли нескончаемыми рядами друг за другом, и от пола до потолка все они были забиты стеклянными шарами!

- Это всё отчёты из Среднего Мира? - ужаснулся он.

- Увы, да, - подтвердил Гасар.

- Несладко приходится людям.

- Да, господин Фэйл, для вас, полуангелов, всегда найдётся работа. Кстати, мы сейчас как раз в секции развращений. Гай, это же твоя специализация.

- А вот и мой! - радостно воскликнул Гай, хватая с полки один из шаров. - Мой отчёт! Это как раз последний.

Фэйл взял в руки шар и увидел, как внутри него появляется живое изображение: красное шёлковое покрывало, а на нём Гай, развлекающийся с мальчиками. Но Гасар только хмыкнул:

- Да видел я твой отчёт. Низкий класс. Как это тебе только разрешения дают, не понятно.

- Это почему низкий класс? - на полном серьёзе обиделся за друга Фэйл.

- Ну, вообще-то, он прав, - поморщился Гай. - Я действительно халтурщик.

- Почему?

- Да сам гляди! Ну что это за развратитель! Уговорил потрахаться нескольких почти уже взрослых парней! Курам на смех. Ты посмотри, что делают мои конкуренты!

Вот, например, - Гай взял с полки один из шаров. - Совращённый демоном человек заставил всю свою семью работать в публичном доме. Или вот ещё, - он взял другой шар. - Двое старших братьев на пару развлекаются с родной сестрой, да ещё угощают ею всех своих друзей! Заметь, родные братья, а с ними всегда сложнее работать. Или вот ещё. Мой коллега, между прочим. Устроился учителем в школу для мальчиков. И всего за полгода добился потрясающих результатов! Все поголовно в школе трахались, словно кролики на лужайке! Он ввёл правило: во время уроков объединять два класса - один старший и один помладше. И вместо занятий все уроки напролёт старшие должны были ебать младших в попки, пока те не кончат.

- А они кончали?

Какие возможности предлагает Гай Ру знакомство?

Мне пришлось перейти в новую школу, поскольку там, после того как все, благодаря Степиной мамочке, Уле и Паше, узнали про наши недавние маленькие игрушки, доставали меня ежедневно до такой степени, что чуть ли не ревя, я возвращалась домой. Короче говоря, мне предстояла, как вы можете себе представить вся эта плесень с отмыванием репутации, во избежание дальнейших дисскусий на уже надоевшую мне по горло тему. Со Степочкой общались мы как нельзя дружески, - понятное дело, все следили за каждым нашим шагом относительно друг друга: Все еще спрашивали постоянно: "ты получила оргазм???" или "ну, больше вы не кувыркались?" и т. д.

Дома меня ожидали с одной стороны новости похуже предыдущих. Стоило мне зайти в квартиру, я узнаю, что отец наконец-то получил визу в штаты, а значит, дальнейшая моя жизнь будет протекать в Нью-Йорке.

После долгих и нудных переездов, записываний в новую американскую школу, ознакомлений с небольшим, теперь нашим, домиком, я наконец легла спать, зная, что завтра будет НЕЧТО.

И так понятно, что новичков обычно недолюбливают, тем более, если ты русский, да еще попал в Америку, в достаточно скандальную старшую школу.

В тот первый день, я сидела в столовой, когда ко мне подсели два понтово одетых парня и телка.

Глэм, тот, что в черном капюшоне принялся рассказывать об ихних порядках.

- Вот, - говорил он, а я переводила про себя, - байкеры - весь день гоняют на своих дешевых мотоциклах, бензин - их талисман; пьют дерьмовое пиво, слушают бешеную музыку, курят марихуану, - полные кретины. Далее, ботаники, - он показал в другую сторону, - те, что задницы просидели за книгами, их наркотик - книги Тома Шузлера, музыка - звук загрузки компьютера, ну, полные уроды. А вот в том углу - тусовщики, - весь день гуляют с телками, слушают транс, техно... - Глэм рассказывал еще про кого-то, но я уже не помню наверняка.

- А есть такие как мы, - продолжал он, показывая на их троицу, - слушаем хэви метал, курим мальборо, иногда травку, не пренадлежим к дурацким клубам. Как мне повезло! Мои интересы прямо совпадали с ихними, кроме того, что я не курила травку. В общем, мы быстро нашли общий язык, но трепались в основном они, а я - внимала.

Другой чувак, Гай, бледный, как смерть, имел подстриженные под каре белые, словно снег, но в то же время чуть желтее его лица, волосы, обтянутые черной короткой шапочкой. И, наконец, темненькую подружку Глэма звали Ненси.

На следующий день, я решила не пойти в школу, уж больно ломало после драки с нигершей в процессе игры в баскетбол.

Около пол второго зашел Глэм, интересуясь, куда я делать, и рассказывая новости.

Мы сидели на лестнице перед дверью, когда Глэм жизнерадостно болтал, перекинув руку мне через плечо. Потом он слегка облакатился на меня, сказав, что для русской крестьянки я очень красивая. Мне это мало понравилось, но я не обиделась - чего требовать с американской молодежи знание русской культуры. Еще он сказал, что Гаю я очень понравилась.

Гай мне тоже жутко понравился, и постепенно я стала замечать за собой, что все чаше думаю о нем. Как-то, он слегка обнял меня, когда мы вчетвером стояли у школьных шкафчиков, сказав, что хочет пообщаться со мной наедине. Мне тоже этого хотелось... Ну, очень хотелось остаться с ним наедине. В нем безусловно был какой-то шарм, у него был такой приятный голос, такая обворожительная улыбка, и такое белое лицо.

Вечером, мы гуляли по улице, пока школа вспыхивала от очередной вечеринки, которую организовали тусовщики. Гай все время смотрел на меня, отчего мне становилось неловко. Эта граница между национальностями вроде как испарилась, но я все равно чувствовала себя как во сне на чужой планете и инопланетянами. Он почти всегда молчал, практически мне приходилось его о чем-то спрашивать. По-моему, его мало интересовало прошлое, он жил настоящим, только настоящим. Полурубашка-полусвитер с несколькими как бы швами на рукавах фиолетово-голубоватого света свободно моталась на нем, а кожаные штаны, все в складках, прямо пропорционально и очень близко следовали с моими ногами.

Дул ветер, и место это не внушало ничего хорошего. Тут я впервые обратила внимание на едва заметные небольшие синяки на его шеи и около виска. Наверное, он это заметил, и посмотрел на меня блестящими глазами. На его лице была улыбка. Мне было холодно, одета-то я была достаточно легко, и вдруг, не выдержав напряжения, я обняла его, прижавшись к нему всем телом. Он замкнул руки на моей талии и поцеловал в губы, Я чувствовала его язык во рту и как он обнимает меня, и мне стало теплей, я забыла, где мы находимся, забыла про ветер. Мы начали опускаться на один из памятников, но тут чей-то голос послышался совсем рядом. Глэм орал:

- Так и знал, что нельзя вас оставить наедине. Гай, не трахни новенькую, ты же наркодиллер!

Во мне дрогнуло что-то. То, что прокричал язвительный Глэм не изменило моего трепетного отношения к Гаю, просто внезапно нашедший испуг на секунду парализовал меня. Гай поднялся, не отпуская меня, помог встать и, повернувшись к Глэму, прокричал что-то непереводимое. Теперь Глэм и Ненси стояли с нами. Ненси смотрела на меня, подмигивая, что-то мне шептала, пока Глэм и Гай о чем-то базарили. Я ничего не поняла, а Гай обнимал одной рукой меня за талию, в другой держал сигарету. Он предложил и мне. На самом деле не очень-то удобно курить, когда тебя кто-то нежно обнимает, но я попробовала.

- Глэм сегодня угощает, - сказала Ненси.

Я затянулась, закашлявшись от незнакомого табака. Глэм и Гай хихикнули, а Ненси спросила:

- У вас, в России разве не курят травку, Ким? (Я сказала, что меня зовут Ким)

- Еще как, только я к ним не отношусь.

- Привыкай, твой приятель торгует дурью в школе, - объяснила она.

- Эй, кончайте базар, кто-то идет! - тихо проговорил Глэм.

Это был байкер. Косуха, бандана - все на месте. Он подошел к нам и сказал:

- Так, металлисты, вы мне че вчера обещали? - Парни кивнули.

Гай дал ему вытянутую тонкую штуку, похожую на капсулу и сказал:

- А ты какого черта продаешь траву тусовщикам? Решил через меня бизнес сделать? - тихо и вкрадчиво произнес Гай.

- Ладно, - лениво протянул байкер, - пусть те гробы не нашептывают, бай, - и ушел.

Гай отпустил меня. Он смотрел то на меня, то вслед уходящему байкеру:

- Я приду, кое-что уладить надо, - сказал он, поцеловав меня, - извини, Кими, - он пошел за байкером. Мы остались стоять, пронизываемые противным ветром. Было уже пол двенадцатого по нью-йоркскому времени. Я только сейчас поняла, как вляпалась, ведь родичи запретили мне вообще выходить из дома одной в нешкольное время. Глэму видно показалось, что я переживаю из-за Гая, и он сказал:

- Да не беспокойся ты, Гай задолжал одному кретину, щас он все устроит.

- Кто его третирует? - спросила я

- Э... знаешь, пусть он лучше сам тебе скажет: - наступила неловкая пауза, и я, чтобы замять ее, попросила Ненси и Глэма проводить меня.

Ночью, лежа в своей комнате, я думала, кто же избил Гая? Бедный Гай, какого черта он взялся за это дело. И все-таки как же я его люблю.

Я услышала грохот за окном и подошла к подоконнику. Гай открыл окно с той стороны и залез в комнату, он был весь в грязи. Я обняла его очень крепко, чувствуя, как он обнимает меня. Я спросила его, откуда он и в чем вообще дело, и он рассказал, что подрался с одним придурком, предки которого узнали, где он брал наркотик.

Лежа с ним в постели, я не доставала его дурацкими вопросами, типа: "что для тебя важнее... я или травка?" и все такое. В конце концов это я вторглась в их жизнь и не имею никакого права вмешиваться в уже сложившуюся ситуацию. Мы лежали рядом, его нога - крест накрест с моей, а моя голова под его рукой, и курили. Оказывается, он не был особенно популярен в школе и об его промыслах знало ограниченное количество людей. Он повернулся ко мне и лег на меня, целуя в губы, проводя рукой ниже к ногам и бедрам. Я, в свою очередь обняла его за шею. Гай начал раздевать меня, говоря, как сильно он меня хочет. Он снял с себя верхнюю одежду, оставшись в черной майке и полуспущенных брюках. На плече его была небольшая татуировка, в виде змеи, обвивающей кровавый крест. Он стянул с меня всю одежду, кроме колготок и лифчика. Тут бредовая идея пришла мне в голову - сфотографироваться с ним. Его это прикольнуло, как мне показалось и я, достав из черного маленького шкафчика мыльницу, предложила ему сесть на стул, а я должна была находиться у него между ног. Так мы и сделали. Потом мы нафотали еще пару пошлых снимков, где, например, я стояла на фоне стены, а он сзади или как я сижу на нем верхом. Нас это возбудило еще больше и теперь, он повалил меня на кровать, вскарабкиваясь сверху, Гай проникнул в меня. Я чувствовала его в себе, на себе, мы стали, как единое целое...

Я проснулась в объятиях Гая. После бурной ночи желание все же не угасло во мне. Было пол восьмого. Тут затрезвонил телефон, я взяла трубку. Голос Глэма встревожено проговорил:

. J Гай Ру Объявления Знакомства ДЛЯ ПЕРЕХОДА НАЖМИТЕ ЗДЕСЬ Гай Ру Объявления Знакомства

В Гае ру знакомства: Как найти любовь? – Telegraph

Мне пришлось перейти в новую школу, поскольку там, после того как все, благодаря Степиной мамочке, Уле и Паше, узнали про наши недавние маленькие игрушки, доставали меня ежедневно до такой степени, что чуть ли не ревя, я возвращалась домой. Короче говоря, мне предстояла, как вы можете себе представить вся эта плесень с отмыванием репутации, во избежание дальнейших дисскусий на уже надоевшую мне по горло тему. Со Степочкой общались мы как нельзя дружески, — понятное дело, все следили за каждым нашим шагом относительно друг друга: Все еще спрашивали постоянно: «ты получила оргазм??? » или «ну, больше вы не кувыркались? » и т. д.

Дома меня ожидали с одной стороны новости похуже предыдущих. Стоило мне зайти в квартиру, я узнаю, что отец наконец-то получил визу в штаты, а значит, дальнейшая моя жизнь будет протекать в Нью-Йорке.

После долгих и нудных переездов, записываний в новую американскую школу, ознакомлений с небольшим, теперь нашим, домиком, я наконец легла спать, зная, что завтра будет НЕЧТО.

И так понятно, что новичков обычно недолюбливают, тем более, если ты русский, да еще попал в Америку, в достаточно скандальную старшую школу.

В тот первый день, я сидела в столовой, когда ко мне подсели два понтово одетых парня и телка.

Глэм, тот, что в черном капюшоне принялся рассказывать об ихних порядках.

— Вот, — говорил он, а я переводила про себя, — байкеры — весь день гоняют на своих дешевых мотоциклах, бензин — их талисман; пьют дерьмовое пиво, слушают бешеную музыку, курят марихуану, — полные кретины. Далее, ботаники, — он показал в другую сторону, — те, что задницы просидели за книгами, их наркотик — книги Тома Шузлера, музыка — звук загрузки компьютера, ну, полные уроды. А вот в том углу — тусовщики, — весь день гуляют с телками, слушают транс, техно… — Глэм рассказывал еще про кого-то, но я уже не помню наверняка.

— А есть такие как мы, — продолжал он, показывая на их троицу, — слушаем хэви метал, курим мальборо, иногда травку, не пренадлежим к дурацким клубам. Как мне повезло! Мои интересы прямо совпадали с ихними, кроме того, что я не курила травку. В общем, мы быстро нашли общий язык, но трепались в основном они, а я — внимала.

Другой чувак, Гай, бледный, как смерть, имел подстриженные под каре белые, словно снег, но в то же время чуть желтее его лица, волосы, обтянутые черной короткой шапочкой. И, наконец, темненькую подружку Глэма звали Ненси.

На следующий день, я решила не пойти в школу, уж больно ломало после драки с нигершей в процессе игры в баскетбол.

Около пол второго зашел Глэм, интересуясь, куда я делать, и рассказывая новости.

Мы сидели на лестнице перед дверью, когда Глэм жизнерадостно болтал, перекинув руку мне через плечо. Потом он слегка облакатился на меня, сказав, что для русской крестьянки я очень красивая. Мне это мало понравилось, но я не обиделась — чего требовать с американской молодежи знание русской культуры. Еще он сказал, что Гаю я очень понравилась.

Гай мне тоже жутко понравился, и постепенно я стала замечать за собой, что все чаше думаю о нем. Как-то, он слегка обнял меня, когда мы вчетвером стояли у школьных шкафчиков, сказав, что хочет пообщаться со мной наедине. Мне тоже этого хотелось… Ну, очень хотелось остаться с ним наедине. В нем безусловно был какой-то шарм, у него был такой приятный голос, такая обворожительная улыбка, и такое белое лицо.

Вечером, мы гуляли по улице, пока школа вспыхивала от очередной вечеринки, которую организовали тусовщики. Гай все время смотрел на меня, отчего мне становилось неловко. Эта граница между национальностями вроде как испарилась, но я все равно чувствовала себя как во сне на чужой планете и инопланетянами. Он почти всегда молчал, практически мне приходилось его о чем-то спрашивать. По-моему, его мало интересовало прошлое, он жил настоящим, только настоящим. Полурубашка-полусвитер с несколькими как бы швами на рукавах фиолетово-голубоватого света свободно моталась на нем, а кожаные штаны, все в складках, прямо пропорционально и очень близко следовали с моими ногами.

Дул ветер, и место это не внушало ничего хорошего. Тут я впервые обратила внимание на едва заметные небольшие синяки на его шеи и около виска. Наверное, он это заметил, и посмотрел на меня блестящими глазами. На его лице была улыбка. Мне было холодно, одета-то я была достаточно легко, и вдруг, не выдержав напряжения, я обняла его, прижавшись к нему всем телом. Он замкнул руки на моей талии и поцеловал в губы, Я чувствовала его язык во рту и как он обнимает меня, и мне стало теплей, я забыла, где мы находимся, забыла про ветер. Мы начали опускаться на один из памятников, но тут чей-то голос послышался совсем рядом. Глэм орал:

— Так и знал, что нельзя вас оставить наедине. Гай, не трахни новенькую, ты же наркодиллер!

Во мне дрогнуло что-то. То, что прокричал язвительный Глэм не изменило моего трепетного отношения к Гаю, просто внезапно нашедший испуг на секунду парализовал меня. Гай поднялся, не отпуская меня, помог встать и, повернувшись к Глэму, прокричал что-то непереводимое. Теперь Глэм и Ненси стояли с нами. Ненси смотрела на меня, подмигивая, что-то мне шептала, пока Глэм и Гай о чем-то базарили. Я ничего не поняла, а Гай обнимал одной рукой меня за талию, в другой держал сигарету. Он предложил и мне. На самом деле не очень-то удобно курить, когда тебя кто-то нежно обнимает, но я попробовала.

— Глэм сегодня угощает, — сказала Ненси.

Я затянулась, закашлявшись от незнакомого табака. Глэм и Гай хихикнули, а Ненси спросила:

— У вас, в России разве не курят травку, Ким? (Я сказала, что меня зовут Ким)

— Еще как, только я к ним не отношусь.

— Привыкай, твой приятель торгует дурью в школе, — объяснила она.

— Эй, кончайте базар, кто-то идет! — тихо проговорил Глэм.

Это был байкер. Косуха, бандана — все на месте. Он подошел к нам и сказал:

— Так, металлисты, вы мне че вчера обещали? — Парни кивнули.

Гай дал ему вытянутую тонкую штуку, похожую на капсулу и сказал:

— А ты какого черта продаешь траву тусовщикам? Решил через меня бизнес сделать? — тихо и вкрадчиво произнес Гай.

— Ладно, — лениво протянул байкер, — пусть те гробы не нашептывают, бай, — и ушел.

Гай отпустил меня. Он смотрел то на меня, то вслед уходящему байкеру:

— Я приду, кое-что уладить надо, — сказал он, поцеловав меня, — извини, Кими, — он пошел за байкером. Мы остались стоять, пронизываемые противным ветром. Было уже пол двенадцатого по нью-йоркскому времени. Я только сейчас поняла, как вляпалась, ведь родичи запретили мне вообще выходить из дома одной в нешкольное время. Глэму видно показалось, что я переживаю из-за Гая, и он сказал:

— Да не беспокойся ты, Гай задолжал одному кретину, щас он все устроит.

— Кто его третирует? — спросила я

— Э… знаешь, пусть он лучше сам тебе скажет: — наступила неловкая пауза, и я, чтобы замять ее, попросила Ненси и Глэма проводить меня.

Ночью, лежа в своей комнате, я думала, кто же избил Гая? Бедный Гай, какого черта он взялся за это дело. И все-таки как же я его люблю.

Я услышала грохот за окном и подошла к подоконнику. Гай открыл окно с той стороны и залез в комнату, он был весь в грязи. Я обняла его очень крепко, чувствуя, как он обнимает меня. Я спросила его, откуда он и в чем вообще дело, и он рассказал, что подрался с одним придурком, предки которого узнали, где он брал наркотик.

Лежа с ним в постели, я не доставала его дурацкими вопросами, типа: «что для тебя важнее… я или травка? » и все такое. В конце концов это я вторглась в их жизнь и не имею никакого права вмешиваться в уже сложившуюся ситуацию. Мы лежали рядом, его нога — крест накрест с моей, а моя голова под его рукой, и курили. Оказывается, он не был особенно популярен в школе и об его промыслах знало ограниченное количество людей. Он повернулся ко мне и лег на меня, целуя в губы, проводя рукой ниже к ногам и бедрам. Я, в свою очередь обняла его за шею. Гай начал раздевать меня, говоря, как сильно он меня хочет. Он снял с себя верхнюю одежду, оставшись в черной майке и полуспущенных брюках. На плече его была небольшая татуировка, в виде змеи, обвивающей кровавый крест. Он стянул с меня всю одежду, кроме колготок и лифчика. Тут бредовая идея пришла мне в голову — сфотографироваться с ним. Его это прикольнуло, как мне показалось и я, достав из черного маленького шкафчика мыльницу, предложила ему сесть на стул, а я должна была находиться у него между ног. Так мы и сделали. Потом мы нафотали еще пару пошлых снимков, где, например, я стояла на фоне стены, а он сзади или как я сижу на нем верхом. Нас это возбудило еще больше и теперь, он повалил меня на кровать, вскарабкиваясь сверху, Гай проникнул в меня. Я чувствовала его в себе, на себе, мы стали, как единое целое…

Я проснулась в объятиях Гая. После бурной ночи желание все же не угасло во мне. Было пол восьмого. Тут затрезвонил телефон, я взяла трубку. Голос Глэма встревожено проговорил:

— Гай у тебя

— А что?

— Приваливайте в школу, голубки, узнаете, — процедил мой собеседник. Я не успела ничего подумать, как рука Гая отняла у меня телефонную трубку, а его губы одновременно притиснулись к моим.

— Я не хочу никого видеть и слышать, кроме тебя, Кими, — сказал он.

Он начал трахать меня. Жизнь продолжалась прекрасно.