Берил позам и эрсин арыджи встречаются

- Очень скоро. Очень скоро. - Мистер Датт сиял. - Естественно, Берилпотеряла голову от радости. Целыми днями готовится. - Перед таким событием масса забот. - Масса! Берил помешалась на вязании. Такое впечатление, что она неможет остановиться. - Для женщины, мистер Датт, это самое важное событие жизни. - Часто - и для мужчины, мисс Ифосс. - Да, конечно. - Мы опять воспряли духом. - Я рада за вас. В прошлую встречу вы были такие убитые. - Вы тогда сказали мудрые слова. Вы не представляете, как вы насподдержали. - Что вы, я совсем не умею утешать. - Умеете. И Берил это потом признала. Это счастье, что мы вас тогдавстретили. - Спасибо, мистер Датт. - В тяжелых обстоятельствах легко растеряться. Вы подсказали нам выход.Мы всегда будем благодарны вам. - Вы меня переоцениваете. - В тяге к ребенку есть особая сила. Заботиться о нем, дарить емулюбовь и ласку - это, я полагаю, умеют все. А то, что в каждом из нас естьеще росток великодушия, - это понимают немногие. - Чем старше я становлюсь, мистер Датт, тем больше убеждаюсь, чточеловеку очень мало дано понять. Я думаю, что ему вообще ничего не данопонять. Все прекрасное сложно и таинственно. Пусть оно таким и остается. - Вы совершенно правы! Я то же самое говорю Берил. С удовольствиемдоведу до ее сведения, что вы разделяете мою мысль. - У меня это не мысль, скорее - чувство. - А кто нас убедит, что это разные вещи? - Пожалуй. - Мисс Ифосс, окажите мне услугу. - Какую? - Сущая безделица, но мне будет приятно. Можно я заплачу за ваш чай? ИБерил будет приятно. Мисс Ифосс рассмеялась: - Конечно, можно, мистер Датт. И, выговорив эти простые слова, мисс Ифосс вдруг совершенно отчетливопоняла, что ей надлежит сделать. Мисс Ифосс стала распродавать вещи. Она продавала их в разные руки,оставляя себе кое-что на подарки. Это заняло много времени, за всем надобыло проследить. Она составляла длинные подробные списки, без которых головаее уже не справлялась. Было грустно, когда сроднившаяся вещь уходила издома, но умом она понимала: абсурдно чувствовать привязанность к вещам.Пусть к ним теперь привязываются другие; в конечном счете, и эти новыепривязанности окажутся такими же ненадежными, как у

Ведь было бы странно, если бы мы не оставляли дома телефон, -продолжал мистер Датт. - Мы оставляем номер телефона, Берил, номер нашиххозяев. Вообразите, мисс Ифосс, что ваши гости приносят с собой свойтелефонный аппарат! - Действительно, это было бы очень странно. - "Мы взяли свой телефон, поскольку не любим говорить по чужому". Или:"Мы взяли свой телефон на тот случай, если кто-нибудь позвонит нам, пока мыу вас". Можно один вопрос, мисс Ифосс? - Если нетрудный, мистер Датт. - Вы когда-нибудь смотрели слово "шутка" в Британской энциклопедии? - Скорее всего - нет. - Вы узнали бы массу полезного. Кстати, у нас полный комплектБританской энциклопедии. Она всегда к вашим услугам. - Очень любезно с вашей стороны. - Что касается данного случая, то я не хочу подменять энциклопедию.Предоставляю вам самой покорпеть над ней минуту-другую. Мне кажется, вы непожалеете об этом. - Муж буквально молится на энциклопедию, - сказала миссис Датт. - Невылезает из нее. - Я не всегда читаю ее для души, - сказал мистер Датт. - Сбор самойразной информации - отчасти моя работа. - Вы еще работаете, мистер Датт? - Как многие, мисс Ифосс, муж - вечный труженик. - У вас интересная служба, мистер Датт? - Интересная? Хм. Полагаю, что да. Больше сказать не могу. Подтверди,Берил. - Муж на засекреченной работе. Ему запрещено говорить лишнее. Он неможет пооткровенничать даже с тем, кому мы доверяем нашего ребенка. Дикость,правда? - Отнюдь нет. Меня абсолютно не касаются дела мистера Датта. - Распусти я язык - и меня выставят в два счета, - сказал мистер Датт.- Вы точно не обижаетесь? - Конечно нет! - А некоторые обижаются. Бывали досадные накладки - правда, Берил? - Не все понимают, каково это - быть на засекреченной работе.Безответственные люди. Мистер Датт потянулся к мисс Ифосс с графином хереса. Он наполнил еебокал, налил жене и сказал: - Итак, мисс Ифосс, что вы о нас полагаете? Как вы отнесетесь к тому,чтобы время от времени смотреть в этой комнате телевизор и прислушиваться кнашему ребенку? - Разумеется, вы всегда найдете что закусить, мисс Ифосс, - сказаламиссис Датт. - И чем запить, - добавил мистер Датт. - Это совершенно ни к чему. Мне ничто не мешает подкрепиться

Сделано покушение на священную жизнь в бозе почившего государя императора, тогда Желябов с большою радостью сказал, что теперь на стороне революционной партии большой праздник и что совершилось величайшее благо деяние для освобождения народа, цель партии осуществилась, что со времени казни Квятковского и Преснякова дни покойного императора были сочтены, за ним следили даже и тогда, когда он ездил по институтам, и ежели он не принял действительного участия в бывшем покушении, так только потому, что был лишен свободы, а нравственна он вполне сочувствует удавшемуся злодейству. На предложенный ему вопрос выяснить как форму, так и состав метательного снаряда, который был употреблен для злодейского умысла против государя, он отвечал, что форм их несколько: есть овальные и четырехугольные формы; состав же определить не может, т. к. он не техник, а для этого в партии существует специальный технический комитет»…В своей генеральской наивности Комаров, по-видимому, даже не замечает, что Желябов продолжает смеяться и издеваться над следствием; жандарм простодушно излагает эти издевательские замечания об овальных и четырехгранных снарядах и о техниках «Народной Воли» в официальном рапорте. Видно, что Желябов вполне владеет собой, бодр, даже весел.2 марта Рысакова и Желябова предъявляют друг другу. Они встречаются, как старые знакомые; затем им показывают труп Гриневицкого. Рысаков признает Михаила Ивановича, по прозванию Котик. Желябов от показаний отказывается.Первоначально предполагалось уже 3 марта судить Рысакова военно-полевым судом, а 4 марта казнить; так торопилось самодержавие учинить расправу. Но в ночь с 1 на 2 марта от Желябова последовало заявление, повергнувшее царских ищеек в крайнее изумление.«Если новый государь, — писал Желябов, получив скипетр из рук революции, намерен держаться в отношении цареубийц старой системы; если Рысакова намерены казнить, было бы вопиющей несправедливостью сохранять жизнь мне, многократно покушавшемуся на жизнь Александра II и не принявшего физического участия в умерщвлении его лишь по глупой случайности, Я требую приобщения себя к делу 1 марта и, если нужно, сделаю уличающие меня разоблачения. Прошу дать ход моему заявлению. Андрей Желябов.2 марта 1881 г. Д. пр. Закл.P. S. Меня беспокоит опасение, что правительство поставит внешнюю законность выше внутренней справедливости, украся корону нового монарха трупом юного героя лишь по недостатку формальных улик против меня, ветерана революции. Я протестую против такого исхода всеми силами души моей и требую для себя справедливости. Только трусостью правительства можно было бы объяснить одну виселицу, а не две. Андрей Желябов».Это «произведение» Желябова, стоящее многих «полных собраний сочинений», написанное о деле всей жизни, побудило Ашешева писать о склонности Андреи Ивановича к театральности и к позам. К тому же, по Ашешеву, Желябов переживал душенный кризис, он разочаровался в терроре, искал выхода из тупика; заявление его есть предсмертная записка самоубийцы. Все это сплошная неправда, Желябов не знал еще, что Рысаков стал оговаривать, но он знал и учитывал, что девятнадцатилетнему юноше, недавно привлеченному в «Народную Волю», не по силам провести процесс 1 марта, имеющий